Князь Серге́й Петро́вич Трубецко́й (29 августа (9 сентября) (17900909 ) года, Нижний Новгород - 22 ноября (4 декабря) года, Москва) - полковник лейб-гвардии Преображенского полка , дежурный штаб-офицер 4 пехотного корпуса (1825); герой Отечественной войны 1812 года , один из наиболее известных декабристов .
Биография
Сын князя Петра Сергеевича Трубецкого (1760-1817); действительный статский советник , нижегородский губернский предводитель дворянства) и светлейшей княжны Дарьи Александровны Грузинской (ум. 1796).
Первоначальное образование получил домашнее - его учителями были приглашённые преподаватели нижегородской гимназии, а также немецкий, английский и французский учителя. В шестнадцать лет переехал в Москву, слушал лекции в университете , одновременно с этим проходил на дому курсы математики и фортификации. Образование продолжил в Париже.
Начал службу в чине подпрапорщика Семёновского полка , через два года произведён в прапорщики, в 1812 году в поручики . Участвовал в сражениях при Бородине , Малоярославце , Люцене , Бауцене , Кульме . В сражении под Лейпцигом ранен в ногу. Во время войн с Наполеоном обратил на себя внимание своей храбростью.
Общество декабристов
По возвращении из-за границы Трубецкой вступил в масонскую ложу «трёх добродетелей», в 1818-1819 годах был в ней наместным мастером, затем почётным членом. Трубецкой вместе с Александром и Никитой Муравьёвыми , И. Д. Якушкиным , С. И. и М. И. Муравьёвыми-Апостолами пришли в 1816 году, к мысли о необходимости образования тайного общества, которое и составилось в феврале 1816 года под названием «союза спасения» или «истинных и верных сынов отечества»; устав его написал Павел Пестель . Во внешних приемах этого общества чувствовалось ещё влияние масонства .
По показанию Трубецкого, члены «союза спасения» преимущественно говорили «об обязанности подвизаться для пользы отечества, способствовать всему полезному если не содействием, то хотя изъявлением одобрения, стараться пресекать злоупотребления, оглашая предосудительные поступки недостойных общей доверенности чиновников, особенно же стараться усиливать общество приобретением новых надежных членов, разведав прежде о их способностях и нравственных свойствах или даже подвергнув их некоторому испытанию».
Вскоре (в конце 1817 года) «союз спасения» был преобразован и получил название «союза благоденствия», первая часть устава которого была составлена Александром и Михаилом Муравьёвыми , П. Колошиным и князем Трубецким, причем они пользовались уставом немецкого тайного общества «Тугендбунд ». Немецкий устав настаивал на освободительных мерах относительно крестьян и требовал, чтобы каждый вступающей в союз обязался в течение того же хозяйственного года освободить своих крестьян и превратить находящуюся в пользования крестьян землю, обремененную барщиной, в свободную собственность, которая могла бы дать им достаточное пропитание. В русском уставе помещикам рекомендовалось только человечное отношение к крестьянам, забота об их просвещении и, в случае возможности, борьба со злоупотреблениями крепостным правом.
Проект второй части устава «союза благоденствия», написанный Трубецким, не был одобрен коренною управою общества и впоследствии уничтожен. Трубецкой вербовал в члены общества даже людей, мало ему знакомых. Так, в 1819 году он обратился к Жуковскому , но тот, возвращая ему устав, сказал, что он «заключает в себе мысль такую благодетельную и такую высокую, что он счастливым бы себя почел, если бы мог убедить себя, что в состоянии выполнить его требования, но что, к несчастию, он не чувствует в себе достаточной к тому силы».
Когда в 1823 году в Петербург приезжал Павел Пестель и убедил князя Оболенского признать необходимость республиканского правления в России, то Трубецкой разубедил его в этом, доказав, что республику можно учредить не иначе, как истребив императорскую фамилию, что привело бы в ужас общество и народ. В 1824 году , по обязанностям службы, Трубецкой переехал в Киев. В октябре 1825 года , взяв отпуск, Трубецкой вернулся в Петербург и вновь был избран директором общества. Когда при обсуждении вопроса о том, что делать, если государь не согласится на их условия, Рылеев предложил вывезти его за границу, - Трубецкой присоединился к этому мнению. 27 ноября члены северного общества узнали о смерти императора Александра и о присяге Константину Павловичу .
Некоторые находили, что упущен удобный случай к восстанию, но Трубецкой утверждал, что это не беда, что нужно только приготовиться содействовать членам южного общества, если они начнут дело; тем не менее он присоединился к постановлению главных членов северного общества о прекращении его до более благоприятных обстоятельств. Известие, что Константин Павлович не принимает короны, возбудило новые надежды. Трубецкой был выбран диктатором. В своих показаниях он утверждал, что истинным распорядителем был Рылеев, последний же заявил, что Трубецкой «многое предлагал первый и, превосходя его в осторожности, равнялся с ним в деятельности по делам заговора». 8 декабря Трубецкой советовался с Батеньковым относительно предполагаемой революции и будущего государственного устройства.
Они одобрили следующий план, составленный Батеньковым:
- Приостановить действие самодержавия и назначить временное правительство, которое должно будет учредить в губерниях камеры для избрания депутатов.
- Стараться установить две палаты, причем члены верхней должны быть назначаемы на всю жизнь. Батеньков (находившийся, вероятно, под влиянием Сперанского, у которого он жил, и который после своей ссылки возлагал надежду на создание наследственной аристократии) желал, чтобы члены верхней палаты были наследственные, но, очевидно, Трубецкой на это не согласился.
- Употребить для достижения цели войска, которые захотят остаться верными присяге императору Константину. Впоследствии, для утверждения конституционной монархии, предполагалось: учредить провинциальные палаты для местного законодательства и обратить военные поселения в народную стражу.
Трубецкой высказывал предположение, что первоначально войск за них будет мало, но он рассчитывал, что первый полк, который откажется от присяги императору Николаю, будет выведен из казарм, пойдет с барабанным боем к казармам ближайшего полка и, подняв его, будет продолжать шествие к другим соседним полкам; таким образом составится значительная масса, к которой примкнуть и батальоны, находящиеся вне города. 12 декабря кн. Оболенский передал собравшимся у него членам общества, гвардейским офицерам, приказание диктатора - стараться в день, назначенный для присяги, возмутить солдат своих полков и вести их на Сенатскую площадь. На собрании заговорщиков 13 декабря вечером, когда кн. Оболенский и Александр Бестужев высказались за необходимость покушения на жизнь Николая Павловича, Трубецкой, по показанию Штейнгейля , соглашался на это и выражал желание провозгласить императором малолетнего вел. кн. Александра Николаевича (последнее предлагал и Батеньков в разговоре с Трубецким 8 декабря), но, по свидетельству других, Трубецкой держался в стороне и вполголоса разговаривал с князем Оболенским.
Сам Трубецкой показал, что не может отдать себе ясного отчета в своих поступках и словах в этот вечер. По свидетельству Рылеева, Трубецкой думал о занятии дворца. Трубецкой на следствии заявил о своей надежде, что Николай Павлович не употребит силы для усмирения восставших и вступит с ними в переговоры. Трубецкой в своих «Записках» так излагает планы заговорщиков. Предполагалось полкам собраться на Петровской площади и заставить Сенат: 1) издать манифест, в котором прописаны будут чрезвычайные обстоятельства, в которых находилась Россия, и для решения которых приглашаются в назначенный срок выбранные люди от всех сословий для утверждения, за кем остаться престолу и на каких основаниях; 2) учредить временное правление, пока не будет утвержден новый император, общим собором выбранных людей.
Общество намеревалось предложить в временное правление Мордвинова, Сперанского и Ермолова. Предполагалось срок военной службы для рядовых уменьшить до 15 лет. Временное правление должно было составить проект государственного уложения, в котором главные пункты должны быть учреждение представительного правления по образцу просвещенных европейский государств и освобождение крестьян от крепостной зависимости. По показаниям Трубецкого и Рылеева, в случае неудачи, предполагалось выступить из города и распространить восстание. У Т. был найден набросок манифеста от имени сената об уничтожении прежнего правления и учреждена временного, для созвания депутатов. От времени до времени Трубецким овладевали сомнения в успехе дела, которые он и высказывал Рылееву. Однажды Трубецкой даже просил, чтобы его отпустили в Киев , в 4-й корпус, в штабе которого он служил, чтобы «там что-нибудь сделать». Тем не менее Трубецкой не решился сложить с себя звание диктатора и должен был присутствовать в день 14 декабря на Сенатской площади; но начальство над войсками, участвующими в заговоре, поручено было полковнику Булатову.
Восстание и суд
Репутации С.П. Трубецкого серьёзно повредило его поведение в роковой день 14 декабря. Избранный диктатором восстания, активнейшим образом готовивший его, Трубецкой, как известно, не вышел на Сенатскую площадь. В показаниях ряда декабристов (в том числе К.Ф. Рылеева) именно на Трубецкого возлагалась вина за трагические события 14 декабря. Между тем внимательный анализ поведения Трубецкого, предпринятый в новейших исследованиях (Я.А. Гордин "События и люди 14 декабря"; Н.А. Кирсанов "Благословляю десницу божью..."), убеждает, что дело обстояло не так просто. Отсутствие Трубецкого на площади объясняется не его "либеральной ограниченностью" или нерешительностью, но расчётом серьёзного военного и политика. План, по которому должно было проходить восстание и на который давал согласие Трубецкой, предполагал предварительный захват дворца (с арестом царской фамилии) и Петропавловской крепости и лишь последующий захват Сената; предполагал введение в дело куда большего количества войск, чем удалось поднять декабристам. Трубецкой должен был не командовать на площади, но осуществлять политическое и стратегическое руководство восстанием. Поутру 14 числа он предупреждал Рылеева о бессмысленности выступления малыми силами. Срыв первоначального плана, происшедший в основном по вине Булатова и Якубовича, которые должны были осуществить захват дворца и крепости, поставил Трубецкого в трудное положение. Он в отличие от Рылеева не верил в "революционную импровизацию" и поэтому не видел реального выхода из сложившейся ситуации. День 14 декабря 1825 года остался тяжкой ношей для совести Трубецкого. Возможно, именно события этого дня объясняют особую экзальтированность декабриста во время следствия, безудержность его покаяний (хотя здесь очень трудно делать выводы: "антагонист" Трубецкого - плебей и демократ И.И. Горбачевский, человек очень большого личного мужества, на следствии тоже впал в состояние, близкое к отчаянию). Заметим однако, что на каторге и поселении Трубецкой пользовался любовью и уважением декабристов, попрёки в его адрес уже не звучали. И надо думать, сказались тут не только такт и гуманность товарищей по несчастью, но и их умение понять сложность положения Трубецкого, прочувствовать его позицию. Арестован С.П. Трубецкой был в ночь с 14 на 15 декабря и сразу отвезён в Зимний дворец . Император вышел к нему и сказал, указывая на лоб Трубецкого: «Что было в этой голове, когда вы, с вашим именем, с вашей фамилией, вошли в такое дело? Гвардии полковник! князь Трубецкой! Как вам не стыдно быть вместе с такою дрянью! Ваша участь будет ужасная!».
Императору было очень неприятно участие в заговоре члена такой знатной фамилии, находившегося к тому же в свойстве с австрийским посланником. Когда несколько позднее государю отнесли показание, написанное Трубецким, и позвали его самого, император Николай воскликнул: «Вы знаете, что я могу вас сейчас расстрелять!», но затем приказал Трубецкому написать жене : «Я буду жив и здоров». 28-го марта 1826 года в каземат к Трубецкому вошёл генерал-адъютант Бенкендорф и требовал от имени государя, чтобы он открыл, какие у него были сношения со Сперанским; при этом Бенкендорф обещал, что всё сказанное останется в секрете, что Сперанский ни в каком случае не пострадает, и что государь хочет только знать, в какой степени он может ему доверять. Трубецкой отвечал, что встречал Сперанского в светском обществе, но никаких особенных отношений к нему не имеет. Тогда Бенкендорф сказал Трубецкому, будто бы он рассказывал о своем разговоре со Сперанским и будто бы даже советовался с ним о будущей конституции в России. Трубецкой решительно отрицал это.
По требованию Бенкендорфа Трубецкой записал какой-то разговор о Сперанском и Магницком, который у него был с Г. Батеньковым и К. Рылеевым, и отправил пакет в собственные руки Бенкендорфа. Очевидно, к этому случаю имеет отношение одно место в необнародованном в своё время приложении к донесению следственной комиссия, где говорится, что руководители Северного общества предполагали сделать членами временного правительства адмирала Мордвинова и тайного советника Сперанского: «первый … изъявлял мнения, противные предположениям министерств, а второго они (по словам кн. Трубецкого) считали не врагом новостей». Верховный суд приговорил Трубецкого к смертной казни отсечением головы.
Ссылка
По резолюции государя смертная казнь была заменена для Трубецкого вечной каторжной работой. Когда его жена, Екатерина Ивановна , пожелала сопровождать мужа в ссылку, император Николай и императрица Александра Фёдоровна пытались отговорить её от этого намерения. Когда же она осталась непреклонной, государь сказал: «Ну, поезжайте, я вспомню о вас!», а императрица прибавила: «Вы хорошо делаете, что хотите последовать за своим мужем, на вашем месте и я не колебалась бы сделать то же!»
Срок пожизненной каторги по манифесту от 22 августа 1826 года в честь коронации сокращался до 20 лет с последующим пожизненным поселением в Сибири. В 1832 году срок каторги был сокращён до 15 лет, а в 1835 году - до 13. Первоначально Трубецкой отбывал наказание в Нерчинских рудниках, позднее - на Петровском заводе . В 1839 году по отбытии каторги поселился в селе Оёк (Иркутская губерния).
В 1842 году Трубецкой получил извещение от генерал-губернатора Восточной Сибири Руперта, что Николай I, по случаю бракосочетания наследника цесаревича , соизволил обратить внимание на поступки жён осуждённых в 1826 году, последовавших за ними в заточение, и пожелал оказать своё милосердие детям их, родившимся в Сибири. Комитет, которому повелено было изыскать средства исполнить волю императора, положил: по достижении детьми узаконенного возраста принять их для воспитания в одно из казённых заведений, учрежденных для дворянского сословия, если отцы будут на то согласны; при выпуске же возвратить им утраченные их отцами права, если они поведением своим и успехами в науках окажутся того достойными, но вместе с тем лишить их фамильного имени их отцов, приказав именовать по отечеству. На это извещение Трубецкой отвечал Руперту: «Смею уповать, что государь император по милосердию своему не допустит наложить на чела матерей не заслуженное ими пятно и лишением детей фамильного имени отцов причислить их к незаконнорожденным. Касательно же согласия моего на помещение детей моих в казенное заведение, я в положении моем не дерзаю взять на себя решение судьбы их; но не должен скрыть, что разлука навек дочерей с их матерью будет для неё смертельным ударом». Дочери Трубецкого остались при родителях и впоследствии воспитывались в Иркутском институте.
Фото С.Левицкого. 1860 г.
Жена Трубецкого умерла в Иркутске в 1854 году. Н. А. Белоголовый в своих воспоминаниях говорит о ней: «Это была олицетворенная доброта, окружённая обожанием не только товарищей по ссылке, но и всего оёкского населения, находившего всегда у ней помощь словом и делом». По амнистии императора Александра II от 22 августа 1856 года, Трубецкой был восстановлен в правах дворянства. Его дети по указу от 30 августа 1856 года могли пользоваться княжеским титулом . Трубецкой не имел права жить постоянно в Москве. Приезжая туда с разрешения полиции, он отказывался делать новые знакомства и ограничивался кругом своих родственников и старых знакомых, говоря, что не желает «быть предметом чьего бы то ни было любопытства». По отзыву одного современника, он был в это время «добродушен и кроток, молчалив и глубоко смиренен».
Трубецкой умер в Москве в 1860 году.
Адреса в Санкт-Петербурге
- 09.1821 - 02.1824 года - особняк графини А. Г. Лаваль - Галерная улица, 3;
- 11. - 12.1825 года - особняк графини А. Г. Лаваль - Галерная улица, 3.
Литература
- О Трубецком и его жене см. его «Записки» (Л. 1863 и поздн. лейпц. изд.),
- «Сказания о роде князей Трубецких» (изд. кн. Р. Э. Трубецкой, М., 1891);
- Les princes Troubetzkoi, «Histoire de la maison ducale et princiè re des Troubetzkoi» (П., 1887; здесь переведена часть записки Т.),
- «Воспоминания кн. Е. П. Оболенского» (Лпц., 1861),
- «Записки С. Г. Волконского» (декабриста), изд. кн. М. С. Волконского (СПб., 1901).
- Н. А. Кирсанов. «Благословляю десницу Божью…».Духовная судьба и жизненная участь Сергея Петровича Трубецкого. Нью-Йорк.2011 г.
О найденной в бумагах Трубецкого конституции, сходной с конституцией Н. Муравьева, см. Богданович, «История царствования Александра I» (т. VI, Прилож. стр. 56 - 57).
Князь Сергей Петрович Трубецкой, полковник лейб-гвардии Преображенского полка, дежурный штаб- офицер 4 пехотного корпуса, был обвинен в том, что «в 1825 г. умышлял на цареубийство и соглашался с предложением других; предлагал лишение свободы императора и императорской фамилии при занятии дворца; управлял Северным тайным обществом, имевшим целью бунт, и согласился именоваться главою и предводителем воинского мятежа, хотя в нем лично и не действовал». Трубецкой был отнесен к I разряду и приговорен к отсечению головы, что было заменено вечной каторжной работой. Трубецкой родился в 1791 г. и дома получил воспитание и образование под руководством гувернеров и учителей-иностранцев. Трубецкой, член масонской ложи «Трех добродетелей», обладал выдающейся личной храбростью. Под Бородиным, как сообщает , он 14 часов провел под ядрами и картечью с таким же спокойствием, с каким он сидел, играя в шахматы. Под Люценом, когда принц Евгений из 40 орудий громил гвардейские полки, Трубецкому пришла мысль пошутить над Боком, известным своей трусостью в семеновском полку: он подошел к нему сзади и бросил в него ком земли- и тот свалился, как сноп. Под Кульмом 2 роты 3-го батальона семеновского полка, не имевшие в сумках ни одного патрона, были посланы, под начальством капитана Пущина, с одним холодным оружием и громким русским ура, прогнать французов, стрелявших из опушки леса. Трубецкой, находившийся при одной из рот, несмотря на свистевшие неприятельские пули, шел спокойно впереди солдат, размахивая шпагой над головой. Храбрость Трубецкого, его знатное имя, чин полковника гвардии, наконец, мягкость характера, как гарантия от возможности узурпаторских действий в роде Наполеона Бонапарта 18 брюмера,- все это побудило и других наиболее деятельных членов Северного общества поставить Трубецкого во главе, как диктатора, при подготовляемых событиях 14 декабря 1825 г. Но Трубецкой, при всей своей личной храбрости, был очень нерешителен во всех важных случаях жизни, и не в его натуре было решиться, в критические минуты, взять на свою ответственность кровь, которая должна была пролиться, и все дальнейшие события. Узнав 14 декабря, что московский полк пришел на сборное место, Трубецкой совершенно растерялся и, присягнувши в главном штабе новому государю, все время потом оставался в его свите. Трубецкой, говорить фон-Визин в своих «Записках»,- «человек добродетельный и умный, образованный, всеми любимый; но мягкосердечие и легкомысленность характера делали его неспособным к принятию на себя диктаторской власти, ему предназначенной, которую он не сумел от себя отклонить». Глубокое религиозное настроение, которым всегда отличался Трубецкой, особенно укрепилось в нем во время заключения и ссылки. «С младенчества моего, говорить он в своих «Записках», вкоренена в сердце моем уверенность, что промысел Божий ведет человека к благу, как бы путь, которым он идет, ни казался тяжел и несчастлив. Эта уверенность не уменьшилась, но укрепилась еще с тех пор, как обстоятельства моей жизни приняли оборот, для всякого постороннего зрителя печальный. В течение этого времени я имел случай познать всю благость всевышнего промысла и научился благословлять его за все посылаемое счастье и несчастье. Я убежден, что если бы я не испытал жестокой превратности судьбы и шел бы без препятствий блестящим путем, мне предстоявшим, то со времени сделался бы недостойным милостей Божиих и утратил бы истинное достоинство человека. Ныне же я благословляю десницу Божию, проведшую меня по тернистому пути и тем очистившую сердце мое от страстей, им овладевших, показавшую мне, в чем заключается истинное достоинство человека и цель человеческой жизни и между тем наградившую меня и на земном поприще ни с чем другим несравнимым счастьем семейной жизни и неотъемлемым духовным благом- спокойствием совести».
Высокий ростом, но не обладавший крепким здоровьем, Трубецкой чувствовал себя очень плохо в начале читинского заключения. В декабре 1826 г. тюремное начальство сообщало, что он «одержим грудною и внутреннею болезнью, кажется, чахоткою, одержим кровохарканием, чувствует великую слабость в груди». Только приезд жены, урожденной графини Лаваль, поднял упавший дух Трубецкого и, вероятно, сохранил ему жизнь. Княгиня Трубецкая была одним из наиболее светлых «ангелов», о которых упоминает кн. , из тех добрых гениев, которые так подкрепляли иногда падавший дух заточников Читы и Петровского завода. В самом начале 40-х годов Трубецкие жили на поселении в Оеке. В 1842 г., по поводу желания правительства поместить детей декабристов в казенные учебные заведения под условием отказа от фамильного имени, Трубецкой обратился к генер.-губ. Руперту с письмом, в котором доказывал, что лишение детей фамильного имени обидно для их матерей, так как ставит первых в ложное положение, как бы внебрачных. О принятии детей на казенное содержание помимо этого условия он предоставляет на волю государя, хотя разлука с дочерьми и будет для их матери смертельным ударом. «В 1845 г., говорить Белоголовый в своих «Воспоминаниях», Трубецкие жили еще в Оекском селении в большом собственном доме. Семья их тогда состояла, кроме мужа и жены, из 3 дочерей: старшей Александры, уже взрослой барышни, двух меньших, прелестных девочек, Лизы 10 лет и Зины 8 лет и только что родившегося сына Ивана. Сам князь Сергей Петрович быль высокий, худощавый человек, с некрасивыми чертами лица, длинным носом, большим ртом, из которого торчали длинные и кривые зубы; держал он себя чрезвычайно скромно, был мало разговорчив». Впоследствии, уже в старости Трубецкой стал гораздо красивее, приобрел ту особую прелесть, которою отличаются старцы, обладающие прекрасным, благородным сердцем. О княгине Трубецкой Белоголовый говорить, что «она была небольшого роста, с приятными чертами лица и большими кроткими глазами, и иного отзыва о ней не слыхал, как тот, что это была олицетворенная доброта, окруженная обожанием не только своих товарищей по ссылке, но и всего оекского населения, находившего всегда у нее помощь словом и делом. Князь тоже был очень добрый человек, а потому мудреного ничего нет, что это свойство перешло по наследству и к детям, и все они отличались необыкновенной кротостью». Когда в 1845 г. открылся в Иркутске девичий институт Восточной Сибири, то, по ходатайству бабушки, графини Лаваль, княжны Трубецкие были приняты туда воспитанницами. Сначала было разрешено жить в Иркутске княгине Трубецкой, для лечения ее болезни, а затем и князю, так что Трубецкие уже в 1845 г. переселились в купленный ими дом в Знаменском предместье. Трубецкая, отличавшаяся таким же религиозным настроением, как и ее муж, была в большой дружбе с известным иркутским архиепископом Нилом, который называл ее «второй матерью». Незадолго до общей амнистии в 1856 г. Трубецкой испытал тяжелый удар: в 7 ч. утра 14 октября 1854 г. скончалась княгиня Екатерина Ивановна на 52 г. жизни. В 1857 г. Трубецкой был в Киевской губернии, а в конце 50-х годов ему, говорить Белоголовый, «разрешено было проживать в Москве, в виде исключения и под тем предлогом, чтобы не расставаться с сыном, который поступил студентом в Московский университет. Жил он в небольшой квартирке на Кисловке вместе с сыном, и я нередко навещал его. Хотя разница в летах между нами была на целых 50 лет, но меня привлекало к нему и необыкновенная доброта его, и то чувство благоговения, которое я питал с своего еще бессознательного детства к декабристам, тем более, что, живя весьма уединенно и тесно, не выходя на воздух вследствие одышки, старик скучал и всегда при прощании настойчиво просил заходить к нему. Он, видимо, дряхлел, и давняя болезнь сердца, по мере развития старческого окостенения сосудов, все более и более беспокоила его мучительными припадками, а потому я нисколько не удивился, как в ноябре ранним утром ко мне прибежал кто-то сказать, что князю очень плохо, и меня просят прийти поскорее. Я отправился немедленно и нашел его уже мертвым в сидячей позе на диване. Белье на нем и все кругом залито было хлынувшей изо рта кровью с такой стремительностью и в таком количестве, что смерть наступила быстро и без страданий». 22 ноября 1860 г. князя С. П. Трубецкого отпевали в небольшой церкви на Никитиной в присутствии 20-25 человек товарищей и почитателей.
Владимир Рогоза
Почему декабрист Сергей Трубецкой хотел сохранить монархию в России?
9 сентября (29 августа по ст. стилю) 1790 года в семье князя Петра Трубецкого, бывшего нижегородским губернским предводителем дворянства, родился сын, названный Сергеем. Военная служба была ему предопределена с детства, как и большинству представителей рода Гедиминовичей, ведущего свою родословную от участника Куликовской битвы князя Дмитрия (Корибута) Ольгердовича. Мальчик получил прекрасное домашнее образование, свободно говорил на трех европейских языках, два года посещал занятия в Московском университете. Когда пришла пора начинать службу, был определен подпрапорщиком (унтер-офицерский чин) в лейб-гвардии Семеновский полк.
Нельзя сказать, что служебная карьера у него развивалась стремительно. Первый офицерский чин прапорщика он ждал два года. Войну 1812 года Сергей встретил подпоручиком и прошел её, как говорится, от звонка до звонка. С боями отступал от Вильны до Бородина. Мужественно бился на Бородинском поле, где водил в контратаки редеющие солдатские шеренги. Затем было сражение под Малоярославцем и заграничные походы. И снова череда боёв: под Люценом, Бауценом, Кульмом, Лейпцигом, где был ранен, но не покинул строй. Первые боевые награды — ордена Анны и Владимира 4-х степеней, прусский орден «За заслуги» и высоко ценившийся в военной среде Кульмский крест. О высоких нравственных качествах боевого офицера свидетельствует то, что сослуживцы доверили ему обязанности полкового казначея.
Для дальнейшей судьбы Трубецкого стал знаменательным 1816 год, когда он получил чин штабс-капитана и вступил в масонскую ложу «Трех добродетелей», где вскоре стал наместным мастером. Именно в этот год он стал серьезно обсуждать с Александром и Никитой Муравьевыми-Апостолами возможность создания тайного общества, направленного на изменение системы власти в России. Уже в начале следующего года был создан «Союз спасения», имевший и второе название «Истинные и верные сыны отечества». В этот период Трубецкой тесно сошелся с Павлом Пестелем.
«Союз спасения», вскоре преобразованный в «Союз благоденствия», ставил целью создание конституционной монархии, человечное отношение к крестьянам и существенное смягчение крепостного права. Но затем стал на позицию ликвидации и монархии, и крепостного права, чему должна была предшествовать многолетняя просветительская работа по подготовке общества к революции. Не все эти идеи нашли полное одобрение у Трубецкого, который говорил о Пестеле, бывшем яростным противником монархии, что он «имел все право ужаснуться сего человека».
Трубецкой предложил товарищам свой более умеренный проект устава Союза, но поддержан не был. Позднее этот проект был уничтожен. Но активное участие в Союзе Сергей Петрович продолжал, стремясь вовлекать в него не только боевых офицеров, но и людей творческих, способных содействовать просвещению российского общества. Он даже пытался агитировать за вступление в Союз Жуковского, но поэт отказался, сославшись на то, что «не чувствует в себе достаточной к тому силы».
В начале 20-х годов раздираемый противоречиями «Союз благоденствия» распался. После этого на юге при деятельном участии Пестеля было образовано «Южное общество», а в Петербурге «Северное общество», в котором в конце 1823 года Трубецкой стал одним из трех председателей. Большинство членов «Северного общества» стояло на близкой Трубецкому позиции введения в России ограниченной монархии, считая, что если император не согласится на такие условия, его следует просто отправить за границу. Трубецкому пришлось неоднократно отстаивать свое видение новой системы государственного устройства в спорах со сторонниками Пестеля, который стоял за введение в стране республиканской формы правления. Сергей Петрович искренне считал, что к форме правления, не связанной с монархией, Россия еще долго не будет готова.
После смерти Александра I события стали развиваться стремительно. Проведение присяги Константину Павловичу вызвало в «Северном обществе» серьезные разногласия, приведшие к его практическому роспуску. Но отказ Константина от трона и подготовка к присяге Николаю Павловичу снова сплотили заговорщиков, и они предложили Трубецкому стать на время диктатором (руководителем восстания). Трубецкой к этому времени был гвардейским полковником, старшим адъютантом Главного штаба, но в столице находился в отпуске, так как был прикомандирован к 4-му пехотному корпусу, расквартированному в Киеве.
Заговорщики предполагали осуществить целый спектр кардинальных мер, но главными по их мнению были: приостановление действия самодержавия, назначение временного правительства, создание двухпалатного законодательного органа в Петербурге и провинциальных палат на местах, после чего учреждение конституционной монархии. Для противодействия принятию войсками и чиновниками присяги Николаю планировалось активно использовать полки, в которых служили заговорщики. Распоряжение выводить полки на Сенатскую площадь Трубецкой, как диктатор, дал, но руководить полками было поручено полковнику Булатову.
Радикально настроенные заговорщики на своем последнем собрании вечером 13 декабря предлагали физически устранить Николая. Судя по всему, Трубецкой их не поддержал, но и против не высказывался. Хотя имеется показание Штейнгеля, свидетельствовавшего, что Трубецкой на это согласился и предложил провозгласить императором малолетнего Александра, сына Николая Павловича. Другие же заговорщики на следствии заявляли, что Трубецкой в обсуждении возможного убийства императора не участвовал, так как в это время беседовал с князем Оболенским.
О том, как развивались события 14 декабря, хорошо известно. Но все-то споры историков вызывает поступок Трубецкого, который на Сенатскую площадь не пришел и восстание не возглавил. Известно, что у него заранее не было уверенности в успехе, и он даже порывался уехать в Киев, но от полномочий диктатора не отказался. Наверное, истинные причины его поступка так и останутся невыясненными. Многие сходятся во мнении, что он просто не решился взять на себя ответственность за кровь, которая могла в этот день пролиться, предоставив все воле случая. Бог ему судья.
В ночь на 15 декабря Сергей Трубецкой был арестован и доставлен в Зимний дворец. По свидетельству очевидцев, император был просто потрясен тем, что в заговоре участвовали представители знатнейших российских фамилий, некоторые из которых были древнее, чем род Романовых. Император захотел увидеть Трубецкого, но разговаривать с ним не стал, только заявил: «Что было в этой голове, когда вы, с вашим именем, с вашей фамилией вошли в такое дело? Гвардии полковник! Князь Трубецкой! Как вам не стыдно быть вместе с такою дрянью? Ваша участь будет ужасная».
На следствии Трубецкой вел себя достойно, но, как и большинство декабристов, практически ничего не скрывал, считая, что врать и изворачиваться — ниже дворянской чести. Похоже, что из уважения к древности рода Трубецких император решил сохранить Сергею жизнь. Когда следствие шло к завершению, он даже сказал, чтобы Трубецкой написал жене, что будет жить. Любопытно, что брата Сергея, Петра, который был членом «Союза благоденствия», император распорядился вообще не привлекать к следствию.
Суд приговорил Трубецкого к смертной казни, которая была императором заменена на вечную каторгу. Вскоре срок каторги был сокращен до 20 лет, а в конечном итоге составил 13 лет. Срок каторги исчислялся со времени прибытия к месту отбытия наказания. В 1839 году Трубецкой вышел на поселение в село Оёк Иркутской губернии. Его супруга , которая первой из жен декабристов решилась последовать за мужем в Сибирь, первое время жила здесь вместе с ним, а затем ей позволили с детьми (из восьми родившихся в Сибири выжило четверо) жить в Иркутске, где дети смогли получать образование. Трубецкому разрешалось из Оёка изредка на несколько дней приезжать к семье.
Только в 1856 году Сергея Трубецкого по амнистии восстановили в дворянстве, но княжеский титул не вернули, и разрешили вернуться в европейскую часть России. К этому времени супруга его уже умерла и была похоронена в Иркутске. Свободой Сергей Петрович смог воспользоваться всего несколько лет. Он поочередно жил в Москве, Киеве, Одессе и Петербурге у своих детей, но силы старого вольнодумца были уже на исходе. В конце ноября 1860 года Трубецкой скончался в Москве и был похоронен в Новодевичьем монастыре возле Смоленского собора.
Сергей Петрович Трубецкой (князь Сергей Петрович) (1790-1860) - князь, декабрист, полковник. Участник Отечественной войны 1812 года и заграничных походов. Один из организаторов «Союза спасения», «Союза благоденствия» и Северного общества. Избран диктатором восстания, но на Сенатскую площадь 14 декабря 1825 не явился. Приговорен к вечной каторге. С 1826 года был в Нерчинских рудниках, в 1839-1856 на поселении в Иркутской губернии. Автор «Записок».
Сергей Трубецкой родился 9 сентября 1790 года, в семье предводителя дворянства Нижегородской губернии, князя Петра Сергеевича Трубецкого и княгини Грузинской Дарьи Александровны. Древность рода, положение при дворе родителей, заслуги предков открыли перед Сергеем Трубецким широкие возможности для карьеры. В будущем стал одним из наиболее известных членов тайного общества в царствование императора Александра I (так называемых декабристов). Служил в гвардии и во время войн с Наполеоном обратил на себя внимание своей храбростью. По возвращении из-за границы вступил в масонскую ложу «трех добродетелей», в 1818–1819 годах был в ней неместным мастером, затем почетным членом.
Трубецкой вместе с Александром и Никитою Муравьевыми первые пришли, в 1816 году, к мысли о необходимости образования тайного общества, которое и составилось в феврале 1817 г. под названием «союза спасения» или «истинных и верных сынов отечества»; устав его написал Павел Иванович Пестель. Во внешних приемах этого общества чувствовалось еще влияние масонства. По показанию Трубецкого, члены «союза спасения» преимущественно говорили «о обязанности подвизаться для пользы отечества, способствовать всему полезному если не содействием, то хотя изъявлением одобрения, стараться пресекать злоупотребления, оглашая предосудительные поступки недостойных общей доверенности чиновников, особенно же стараться усиливать общество приобретением новых надежных членов, разведав прежде о их способностях и нравственных свойствах или даже подвергнув их некоторому испытанию».
Вскоре «союз спасения» был преобразован и получил название «союза благоденствия», первая часть устава которого была составлена Александром и Михаилом Муравьевыми, П. Колошиным и князем Сергеем Петровичем, при чем они пользовались уставом немецкого тайного общества Тугендбунда. Любопытно, что немецкий устав настаивал на освободительных мерах относительно крестьян и требовал, чтобы каждый вступающий в союз обязался в течение того же хозяйственного года освободить своих крестьян и превратить находящуюся в пользовании крестьян землю, обремененную барщиной, в свободную собственность, которая могла бы дать им достаточное пропитание; между тем в русском уставе помещикам рекомендовалось только человечное отношение к крестьянам, забота об их просвещении и, в случае возможности, борьба с злоупотреблениями крепостным правом.
Проект второй части устава «союза благоденствия», написанный Сергеем Трубецким, не был одобрен коренною управою общества и впоследствии уничтожен. Сергей Петрович вербовал в члены общества даже людей, мало ему знакомых. Так, в 1819 году он обратился к Василию Андреевичу Жуковскому, но тот, возвращая ему устав, сказал, что он «заключает в себе мысль такую благодетельную и такую высокую, что он счастливым бы себя почел, если бы мог убедить себя, что в состоянии выполнить его требования, но что к несчастию он не чувствует в себе достаточной к тому силы». Напротив, Николай Иванович Тургенев (брат писателя Александра Ивановича Тургенева) принял предложение Трубецкого.
После съезда членов союза благоденствия в Москве, в начале 1821 года, общество объявлено было уничтоженным, но на юге Пестель и другие не согласились с этим и немедленно образовали южное общество, в Петербурге же северное общество составилось лишь в конце 1822 года. Во главе его стоял Никита Муравьев, но в конце 1823 г. нашли более удобным, для успеха дела, иметь трех председателей, и к нему присоединили князей Евгения Петровича Оболенского и Трубецкого, только что возвратившегося из-за границы.
В бумагах Сергея Трубецкого был найден впоследствии список (с неважными переменами) проекта конституции Никиты Муравьева, предполагавшего учредить в России монархию ограниченную, причем государю предоставлялась власть подобная той, которой пользуется президент Соединенных Штатов. Когда в 1823 году в Петербург приезжал Пестель и убедил князя Оболенского признать необходимость республиканского правления в России, то Трубецкой разубедил его в этом, доказав, что республику можно учредить не иначе, как истребив императорскую фамилию, что привело бы в ужас общество и народ.
В 1824 г., по обязанностям службы, Сергей Петрович переехал в Киев. В октябре 1825, взяв отпуск, он возвратился в Петербург и вновь был избран был директором общества. Когда при обсуждении вопроса о том, что делать, если государь не согласится на их условия, Кондратий Федорович Рылеев предложил вывезти его за границу – Трубецкой присоединился к этому мнению.
27 ноября члены северного общества узнали о смерти императора Александра и о присяге Константину Павловичу. Некоторые находили, что был упущен удобный случай к восстанию, но Трубецкой утверждал, что это не беда, что нужно только приготовиться содействовать членам южного общества, если они начнут дело; тем не менее, он присоединился к постановлению главных членов северного общества о прекращении его до более благоприятных обстоятельств. Известие, что Константин Павлович не принимает короны, возбудило новые надежды.
Сергей Трубецкой был выбран диктатором. В своих показаниях он утверждал, что истинным распорядителем был Рылеев, последний же заявил, что Трубецкой «многое предлагал первый и, превосходя его в осторожности, я равнялся с ним в деятельности по делам заговора». 8 декабря Сергей Петрович советовался с Гавриилом Степановичем Батенковым относительно предполагаемой революции и будущего государственного устройства. Они одобрили следующий план, составленный Батенковым:
- 1. Приостановить действие самодержавия и назначить временное правительство, которое должно будет учредить в губерниях камеры для избрания депутатов.
- 2. Стараться установить две палаты, причем члены верхней должны быть назначаемы на всю жизнь. Бaтенков (находившийся, вероятно, под влиянием Михаила Михайловича Сперанского, у которого он жил, и который после своей ссылки возлагал надежду на создание наследственной аристократии) желал, чтобы члены верхней палаты были наследственные, но, очевидно, Трубецкой на это не согласился.
- 3. Употребить для достижения цели войска, которые захотят остаться верными присяге императору Константину.
Впоследствии, для утверждения конституционной монархии, предполагалось: учредить провинциальные палаты для местного законодательства и обратить военные поселения в народную стражу. Сергей Трубецкой высказывал предположение, что первоначально войск за них будет мало, но он рассчитывал, что первый полк, который откажется от присяги императору Николаю, будет выведен из казарм, пойдет с барабанным боем к казармам ближайшего полка и, подняв его, будет продолжать шествие к другим соседним полкам; таким образом составится значительная масса, к которой примкнут и батальоны, находящиеся вне города.
12 декабря князь Оболенский передал собравшимся у него членам общества, гвардейским офицерам, приказание диктатора – стараться в день, назначенный для присяги, возмутить солдат своих полков и вести их на Сенатскую площадь. На собрании заговорщиков 13 декабря вечером, когда кн. Оболенский и Александр Александрович Бестужев высказались за необходимость покушения на жизнь Николая Павловича, Трубецкой, по показанию Владимира Ивановича Штейнгеля, соглашался на это и выражал желание провозгласить императором малолетнего великого князя Александра Николаевича (последнее предлагал и Гавриил Степанович Батенков в разговоре с Трубецким 8 декабря), но, по свидетельству других, Сергей Петрович держался в стороне и вполголоса разговаривал с князем Оболенским. Сам Трубецкой показал, что не может отдать себе ясного отчета в своих поступках и словах в этот вечер.
По свидетельству Рылеева, Сергей Трубецкой думал о занятии дворца. С.П. Трубецкой на следствии заявил о своей надежде, что Николай Павлович не употребит силы для усмирения восставших и вступить с ними в переговоры. Сергей Петрович в своих «Записках» так изложил планы заговорщиков.
Предполагалось полкам собраться на Петровской площади и заставить сенат:
- 1) Издать манифест, в котором прописаны будут чрезвычайные обстоятельства, в которых находилась Россия, и для решения которых приглашаются в назначенный срок выбранные люди от всех сословий для утверждения, за кем остаться престолу и на каких основаниях;
- 2) Учредить временное правление, пока не будет утвержден новый император, общим собором выбранных людей. Общество намеревалось предложить в временное правление Николая Семеновича Мордвинова, Михаила Михайловича Сперанского и Алексея Петровича Ермолова. Предполагалось срок военной службы для рядовых уменьшить до 15 лет. Временное правление должно было составить проект государственного уложения, в котором главные пункты должны быть учреждение представительного правления по образцу просвещенных европейских государств и освобождение крестьян от крепостной зависимости.
По показаниям Трубецкого и Рылеева, в случае неудачи предполагалось выступить из города и распространить восстание. У Сергея Петровича был найден набросок манифеста от имени сената об уничтожении прежнего правления и учреждения временного, для созвания депутатов.
От времени до времени Трубецким овладевали сомнения в успехе дела, которые он и высказывал Рылееву. Однажды Сергей даже просил, чтобы его отпустили в Киев, в 4-й корпус, в штабе которого он служил, чтобы «там что-нибудь сделать». Тем не менее С. Трубецкой не решился сложить с себя звание диктатора и должен был присутствовать в день 14 декабря на Сенатской площади; но начальство над войсками, участвующими в заговоре, поручено было полковнику Александру Михайловичу Булатову. Однако в решительный день Трубецкой окончательно растерялся и не только не явился на Сенатскую площадь, но даже принес присягу императору Николаю.
Свою храбрость Сергей Трубецкой доказал несомненно во время наполеоновских войн, но, по словам Ивана Ивановича Пущина, он отличался крайней нерешительностью и не в его природе было взять на свою ответственность кровь, которая должна была пролиться, и все беспорядки, которые должны были последовать в столице.
В ночь с 14 на 15 декабря Трубецкой был арестован и отвезен в Зимний дворец. Император вышел к нему и сказал, указывая на его лоб: «что было в этой голове, когда вы, с вашим именем, с вашей фамилией, вошли в такое дело? Гвардии полковник! князь Трубецкой! как вам не стыдно быть вместе с такой дрянью? Ваша участь будет ужасная!» Императору было очень неприятно участие в заговоре члена такой знатной фамилии, находившегося к тому же в свойстве с австрийским посланником. Когда несколько позднее государю отнесли показание, написанное Трубецким, и позвали его самого, император Николай воскликнул: «Вы знаете, что я могу вас сейчас расстрелять!», но затем приказал Трубецкому написать жене: «Я буду жив и здоров».
28 марта 1826 года в каземат к Сергею Петровичу вошел генерал-адъютант Александр Христофорович Бенкендорф и требовал от имени государя, чтобы он открыл, какие у него были сношения со Сперанским; при этом Бенкендорф обещал, что все сказанное останется в секрете что Сперанский ни в каком случае не пострадает что государь хочет только знать, в какой степени он может ему доверять.
Сергей Трубецкой ответил, что встречал Сперанского в светском обществе, но никаких особенных отношений к нему не имеет. Тогда Бенкендорф сказал ему, будто бы он рассказывал о своем разговоре с Сперанским и будто бы даже советовался с ним о будущей конституции в России, но Сергей Петрович решительно отрицал это.
По требованию Бенкендорфа, Трубецкой записал какой-то разговор о Сперанском и Михаиле Леонтьевиче Магницком, который у него был с Батенковым и Рылеевым, и отправил пакет в собственные руки Бенкендорфа. Очевидно, к этому случаю имеет отношение одно место в не обнародованном в свое время приложении к донесению следственной комиссии, где говорится, что руководители северного общества предполагали сделать членами временного правительства адмирала Мордвинова и тайный совет Сперанского «единственно потому, что первый часто в совете изъявлял мнения, противные предположениям министерств, а второго они (по словам князя Трубецкого) считали не врагом новостей».
Верховный суд приговорил Трубецкого к смертной казни отсечением головы. По резолюции государя смертная казнь была заменена для него вечной каторжной работой. Когда его жена пожелала сопровождать мужа в ссылку, император Николай и императрица Александра Федоровна пытались отговорить ее от этого намерения; когда же она осталась непреклонной, государь сказал: «Ну, поезжайте, я вспомню о вас!», а императрица прибавила: «Вы хорошо делаете, что хотите последовать за своим мужем, на вашем месте и я не колебалась бы сделать тоже!»
В 1842 г. Сергей Трубецкой, живший в то время на поселении в селе Оеке, около Иркутска, получил извещение от ген. губернатора Восточной Сибири Руперта, что государь, по случаю бракосочетания наследника цесаревича, соизволил обратить внимание на поступки жен осужденных в 1826 году, последовавших за ними в заточение, и пожелал оказать свое милосердие детям их, родившимся в Сибири. Комитет, которому повелено было изыскать средства исполнить волю государю императора, положил: по достижении детьми узаконенного возраста, принять их для воспитания в одно из казенных заведений, учрежденных для дворянского сословия, если отцы будут на то согласны; при выпуске же возвратить им утраченные их отцами права, если они поведением своим и успехами в науках окажутся того достойными, но вместе с тем лишить их фамильного имени их отцов, приказав именовать по отечеству. На это извещение Трубецкой ответил Руперту: «смею уповать, что государь-император по милосердию своему не допустит наложить на чела матерей незаслуженное ими пятно и лишением детей фамильного имени отцов причислить их к незаконнорожденным. Касательно же согласия моего на помещение детей моих в казенное заведение, я в положении моем не дерзаю взять на себя решение судьбы их; но не должен скрыть, что разлука навек дочерей с их матерью будет для нее смертельным ударом».
Дочери Сергея Петровича Трубецкого остались при родителях и впоследствии воспитывались в иркутском институте. Его жена умерла в Иркутске в 1854 ггоду. Николай Андреевич Белоголовый в своих воспоминаниях говорил о ней: «Это была олицетворенная доброта, окруженная обожанием не только товарищей по ссылке, но и всего оекского населения, находившего всегда у ней помощь словом и делом». Помилованный императором Александром II, Трубецкой первоначально не пользовался правом жить постоянно в Москве. Приезжая туда по временам, с разрешения полиции, он отказывался делать новые знакомства и ограничивался небольшим кругом своих родственников и старых знакомых, говоря, что не желает «быть предметом чьего бы то ни было любопытства». По отзыву одного современника, он был в это время «добродушен и кроток, молчалив и глубоко смиренен».
Сергей Трубецкой скончался 4 декабря 1860 года в Москве и был похоронен на кладбище Новодевичьего монастыря.
Мусорина Анастасия
Презентация. Несостоявшийся "диктатор" декабристов. Серегй Петрович Трубецкой. Работа выполнена по теме "Восстание декабристов"
Скачать:
Предварительный просмотр:
Чтобы пользоваться предварительным просмотром презентаций создайте себе аккаунт (учетную запись) Google и войдите в него: https://accounts.google.com
Подписи к слайдам:
Несостоявшийся „диктатор“ декабристов Сергей Петрович Трубецкой 1790 - - 1860 Работу выполнила ученица 8А класса ГБОУ СОШ « Центр образования» пос. Варламово Мусорина Анастасия
Князь Сергей Петрович Трубецкой (29 августа (9 сентября) 1790 года, Нижний Новгород - 22 ноября (4 декабря) 1860 года, Москва) - участник Отечественной войны 1812 года, полковник, дежурный штаб-офицер 4-го пехотного корпуса (1825) Происходил из рода князей Трубецких, - правнук генерал-фельдмаршала Никиты Юрьевича Трубецкого. Сын князя Петра Сергеевича Трубецкого (1760-1817) от первого брака со светлейшей княжной Дарьей Александровной Грузинской (ум. 1796). Младшие братья - Александр (1792-1853), Пётр (1793-1840) и Никита (1804-1886); сестра - Елизавета (1796-после 1870). Первоначальное образование получил домашнее - его учителями были приглашённые преподаватели нижегородской гимназии, а также немецкий (пастор Лундберг), английский (Изенвуд) и французский (Стадлер) учителя. С 1806 года слушал лекции в московском университете, одновременно с этим проходил на дому курсы математики и фортификации. Продолжил образование в Париже.
Герб князей Трубецких, внесённый в «Общий гербовник», представляет собой четырёхчастный щит. В первой части щита в золотом поле два грифа, стоящие на задних лапах, держат передними лапами российско-княжескую шапку. Во второй части щита – герб Королевства Польского: одноглавый орёл с распростёртыми крыльями, белый в голубом поле. Появление в гербе Трубецких Польского герба связано с тем, что Ягайло, в крещении Владислав, брат их предка Дмитрия Ольгердовича, был основателем королевской династии Ягеллонов, правившей в Польше. В третьей части щита Трубецких – герб Великого княжества Литовского «Погоня» – изображение в красном поле скачущего всадника с поднятым для удара мечом и имеющего на щите сдвоенный крест. Этот символ присутствует и в гербах других русских Гедиминовичей – Голицыных, Куракиных и Хованских. В четвёртой части щита Трубецких в серебряном поле бычья голова. Щит покрыт княжескою мантией и увенчан российско-княжескою шапкой. Герб князей Трубецких
Службу начал в чине подпрапорщика Семёновского полка 10 (22) ноября 1808 года, через два года произведён в прапорщики, 2 (14) июня 1812 - в подпоручики. Участвовал в сражениях при Бородине, Малоярославце, Люцене, Бауцене, Кульме. В сражении под Лейпцигом ранен в ногу. Во время войн с Наполеоном обратил на себя внимание своей храбростью; награждён орденом Св. Анны 4-й степени (Люцен, Бауцен), орденом Св. Владимира 4-й степени с бантом (Кульм), прусским орденом «За заслуги» и Кульмским крестом (Лейпциг). В 1821 году был переведён в Преображенский лейб-гвардии полк; с 1 (13) января 1822 года - полковник.
Князь Трубецкой являлся масоном членом ложи «Трех добродетелей» Являлся членом Союза спасения, одним из его учредителей, Союза благоденствия, одним из руководителей Северного общества и автором Манифеста к русскому народу. В 1819-1821 годах Трубецкой жил во Франции, за это время в Союзе благоденствия произошли перемены. Члены общества в Москве на съезде приняли решение о создании двух обществ – Северного и Южного. Во главе Северного общества встали Н. Муравьев, Е. Оболенский и вернувшийся из-за границы Трубецкой. Пестель руководил Южным обществом. Объединить общества в 1823 г. не удалось, но необходимость объединения была очевидна для всех. Трубецкой начинает разрабатывать приемлемый план объединения Северного и Южного обществ, но события развивались очень стремительно. Он был назначен диктатором восстания, но на Сенатскую площадь не пришел и личного участия в восстании не принимал Тайные общества
Князь Сергей Петрович встречался с Пушкиным в литературно-политическом обществе «Зеленая лампа», членами которого они состояли (1819-1820). Сохранившиеся рисунки Пушкина с изображением Трубецкого, Пестеля, Рылеева (1826) подтверждают знакомство поэта со всеми декабристами. В 1834-1835 годах в плане незавершенного «Русского Пелама» Пушкин собирался изобразить раннюю декабристскую организацию, условно названную им «Общество умных», его участников Н. М. Муравьева, И. А. Долгорукова, С. П. Трубецкого и других членов тайного общества. Трубецкой и Пушкин
Мнение А.Д. Боровкова «Полковник князь Трубецкой. Надменный, тщеславный, малодушный, желавший действовать, но по робости и нерешительности ужасавшийся собственных предначертаний – вот Трубецкой. В шумных собраниях перед начатием мятежа в Санкт-Петербурге он большею частию молчал и удалялся, однако единогласно избран диктатором, по-видимому для того, чтобы во главе восстания блистал княжеский титул знаменитого рода. Тщетно ожидали его соумышленники, собравшиеся на Петровскую площадь: отважный диктатор, бледный, растерянный, просидел в Главном штабе его величества, не решившись высунуть носу. Он сам себя признал виновником восстания и несчастной участи тех, кого вовлек в преступление своими поощрениями, прибавляя хвастливо, что если бы раз вошел в толпу мятежников, то мог бы сделаться истинным исчадием ада, каким-нибудь Робеспьером или Маратом. Судя по его характеру – сомнительно», – так писал А.Д. Боровков в «Очерках моей жизни» Александр Дмитриевич Боровков (1788 - 1856) - российский чиновник, мемуарист. В 1825-1826 годах - секретарь Следственного комитета по делу декабристов, составитель «Алфавита Боровкова»
С.П. Трубецкой был арестован в ночь на 15 декабря 1825 года и доставлен в Петропавловскую крепость с запиской императора: «Трубецкого, при сем присылаемого, посадить в Алексеевский равелин. За ним всех строже смотреть, особенно не позволять никуда не выходить и ни с кем не видеться». Был осужден по I разряду и приговорен сначала к казни, а затем, после смягчения приговора, на вечную каторжную работу. Затем сроки снижались до 15, 13 лет. Первоначально Трубецкой отбывал наказание в Нерчинских рудниках, позднее - на Петровском заводе. По царскому указу отправлен на поселение в село Оёк Иркутской губернии, жене разрешено жить с детьми в Иркутске. С.П. Трубецкому разрешено приезжать туда на время. Арест и ссылка
Екатерина Трубецкая Трубецкая прожила в ссылке 28 лет и скончалась 14 октября 1854 года, не дожив до царского указа о помиловании. Княгиня Екатерина Ивановна Трубецкая, урождённая графиня Лаваль (27 ноября 1800, Санкт-Петербург - 14 октября 1854, Иркутск) - жена декабриста С. П. Трубецкого, которая последовала за ним в Сибирь. Героиня поэмы Н. А. Некрасова «Русские женщины». Екатерина первой отправилась за мужем в Сибирь. Ей было всего 25 лет. У них не было еще детей. Когда Екатерина Ивановна осталась непреклонной в решении следования за мужем, государь сказал: «Ну, поезжайте, я вспомню о вас!», а императрица прибавила: «Вы хорошо делаете, что хотите последовать за своим мужем, на вашем месте и я не колебалась бы сделать то же!»
С.П. Трубецкой после амнистии После амнистии жил в Киеве (у дочери), в Одессе, а затем в Москве. По манифесту об амнистии от 26 августа1856 г. императора Александра II он восстановлен в правах дворянства, но без княжеского титула, который дарован детям особым высочайшим указом. Декабристы оставили в Сибири не только добрую память о себе, они способствовали формированию традиций интеллигентности и человечности, позволивших стать Иркутску столицей Восточной Сибири как в административном и экономическом, так и в культурном и духовном отношении. Их благотворное и разностороннее влияние не стерло время. Здесь сохраняются дома и могилы «первенцев свободы».
Умер в 1860 году в Москве. Похоронен на кладбище Новодевичьего монастыря.