Сюжет стихотворения О.Э.Мандельштама «За гремучую доблесть грядущих веков…», написанного в тридцатые годы двадцатого века, имеет автобиографическую основу. Как и многие другие деятели культуры и искусства, автор этих строк попал в жернова сталинских репрессий.
Тяжело переживая удушающую общественную атмосферу того времени, О.Э.Мандельштам проявил образец гражданского мужества, продолжая писать то, о чем не мог молчать.
Личность лирического героя в этом произведении уникальна. Главное для нее - сохранить самоуважение, не уподобиться вопреки законам жестокой эпохи звериной сущности волков.
В первой строфе О.Э.Мандельштам подчеркивает ту высокую цену, которую в сталинское время платили за право оставаться верным своей жизненной позиции:
Я лишился и чаши на пире отцов,
И веселья, и чести своей.
Последняя, вынесенная в конец перечислительного ряда потеря оказывается для О.Э.Мандельштама, несомненно, наиболее важной, невосполнимой. Лишь сам человек, попадая в разряд так называемых «врагов народа», понимал, что он ни в чем не виноват, надеялся, что власти разберутся и отпустят его. Многие же его знакомые искренне верили в справедливость ложных, порой абсурдных обвинений, отворачивались. Это для узников сталинских лагерей было, может быть, одним из самых тяжких душевных испытаний.
Мысли о личной судьбе в душе лирического героя неразрывно связаны с раздумьями об историческом содержании эпохи в целом. Поэт Н.Глазков писал:
Век двадцатый - век необычайный:
Чем столетье лучше для историка,
Тем для современника печальней.
Эта же мысль звучит и у О.Мандельштама, но она высказана в более образной форме:
Мне на плечи кидается век-волкодав.
Лирический герой сетует на то, что «лишился и чаши на пире отцов». Этот образ чаши отцов в стихотворении чрезвычайно интересен. Чашу, как известно, на пиру в давние времена передавали по кругу. Она служила символом жизни и плодородия.
В современную О.Мандельштаму эпоху была нарушена преемственность поколений. Уничтожалось то лучшее, что веками накапливалось и передавалось по наследству. Это было суровое время крушения идеалов, переоценки ценностей. Исходя из этого, становится понятным, почему лирический герой мечтает о «жаркой шубе сибирских степей. Ему не страшен суровый климат Сибири. Он - простой, мирный человек, которому нужен прежде всего душевный покой:
Чтоб не видеть ни труса, ни хлипкой грязцы,
Ни кровавых кровей в колесе,
Чтоб сияли всю ночь голубые песцы
Мне в своей первобытной красе.
Край, «где течет Енисей» идеализируется, рисуется в самых светлых и чистых тонах. О.Э.Мандельштам подчеркивает, что эта краса первобытна, то есть, дана человеку как некая непорочная ценность. Она конкретна и зрима, в отличие от весьма абстрактного образа «гремучей доблести грядущих веков», которая может и не наступить, а если и наступит, то в жизни уже иных поколений.
Объемным и запоминающимся выглядит в стихотворении образ «века-волкодава». Кровавое начало двадцатого века во всем мире, а в России особенно, возмутило умы писателей-гуманистов. Лучшие годы целого поколения были отравлены безжалостной бойней гражданской войны. Социальная распря ожесточила людей. У многих произошла переоценка ценностей. Сместились веками устоявшиеся ориентиры. В тридцатые годы гражданское противостояние приняло иные, более изощренные формы, но суть его продолжала сохраняться: репрессии, доносы, травля интеллигенции дворянского происхождения.
Стихотворение О.Э.Мандельштама «За гремучую доблесть грядущих веков…» - обвинительный акт для многих современников поэта. Одних он уличает в жестокости тирании, других - в трусости. Причем обе эти роли кажутся О.Э.Мандельштаму неприглядными, недостойными настоящего человека, поэтому сибирская ссылка воспринимается, как единственно возможный и даже в какой-то степени счастливый выход для человека, который хочет сохранить душевную чистоту, собственное достоинство, наконец, цельность своей личности и незыблемость идеалов.
За гремучую доблесть грядущих веков…»(1931-35) - стихотворение, в некоторой степени близкое по смыслу к вышеназванному. Ключевой мотив - трагическая судьба поэта, живущего в страшную эпоху. Мандельштам называет ее «век-волкодав». Подобное именование встречается ранее в стихотворении «Век» (1922): «Век мой, зверь мой…». Лирический герой стихотворения «За гремучую доблесть грядущих веков…» противопоставляет себя окружающей действительности. Он не желает видеть ее страшных проявлений: «трусов», «хлипкую грязцу», «кровавые кости в колесе». Возможный выход - побег от реальности. Для лирического героя спасение кроется в сибирской природе, поэтому возникает просьба: «Уведи меня в ночь, где течет Енисей».
Два раза в стихотворении повторяется важная мысль: «…не волк я по крови своей». Это отмежевание принципиально для Мандельштама. Годы, когда написано стихотворение, - время для советских жителей крайне тяжелое. Партия требовала полного подчинения. Перед некоторыми людьми ставился выбор: либо жизнь, либо честь. Кто-то становился волком, предателем, кто-то отказывался сотрудничать с системой. Лирический герой явно относит себя ко второй категории людей.
Есть еще один важный мотив - связь времен. Метафора идет от «Гамлета». В шекспировской трагедии есть строки про порванную цепь времен (в альтернативных переводах - вывихнутый или расшатанный век, порванная дней связующая нить). Мандельштам считает, что события 1917 года разрушили связь России с прошлым. В уже упомянутом стихотворении «Век» лирический герой готов пожертвовать собой, чтобы восстановить разорванные узы. В произведении «За гремучую доблесть грядущих веков…» видно намерение принять страдание ради «высокого племени людей», которым суждено жить в будущем.
Московский период [творчества Мандельштама ] продлится три года – с марта 1931 года по роковое 13 мая 1934 года. Он будет, несомненно, самым интенсивным в его творчестве, не столько по количеству стихов (в Воронеже муза частыми посещениями восполнит нищету жизни), сколько по качеству драматического напряжения. В Воронеже наступит развязка, это будет лебединая песнь, берущая за душу чистотой, благородством, беспримерной возвышенностью. В Москве песнь будет борьбой, вызовом, Мандельштам поставит на стихи карту всей жизни. Редко у него поэзия была столь вовлеченной в историю: из 50 московских стихотворений более 30 прямо относятся к той борьбе, которую Мандельштам ведет наперекор историческому факту.
Лагерь, тюрьма, правда, вызов, одиночество, подготовка к последнему бою, тоска по Европе, по мировой культуре, стояние перед смертью – все эти темы, исполненные в разнообразных регистрах, то серьезных, то шутливых, составляют ткань московских стихов.
По мысли автора, стихи группируются в неоформленные циклы по три, четыре или пять пьес, редко больше. Каждое стихотворение независимо, но объединено внутри цикла общей тональностью или окраской. Несколько ключевых образов связывают циклы между собой.
Первый из этих циклов, озаглавленный Надеждой Мандельштам «Волк», по стихотворению-матке, звучит до странности пророчески: тема его – концентрационный мир или смертный приговор, которые, казалось бы, тогда еще непосредственно не угрожали Мандельштаму.
Но такова вовлеченость подлинного поэта: он вписывает в стихи свою судьбу, чтобы уже от нее не уклониться. Киркегор , следуя романтическим представлениям, считал, что поэт, в отличие от религиозного человека, не способен на «дупликацию» – быть в жизни на уровне своих видений: здесь мы имеем нечто большее, чем «дупликация», как бы заранее исполненное обещание. «Слова поэта суть его дела», – писал Пушкин , возражая известному противопоставлению, проведенному Державиным (за дела пусть гложет, за слова пусть чтит).
Стихотворение «За гремучую доблесть грядущих веков», бывшее маткой другим, – отчетливо, как манифест и таинственно, как прозрение [см. полный его текст на нашем сайте ].
Осип Мандельштам. «За гремучую доблесть грядущих веков…» («Век-волкодав»). Читает Константин Райкин
Окончательная редакция стихотворения не сразу далась Мандельштаму. Вначале он считал, что «это вроде романса и пробовал ввести поющего», превратившегося затем в собеседника, неотличимого от лирического «я». К кому обращены повелительные наклонения «запихай», «уведи» – как не к собственному гению, не к собственной судьбе? Таинственным образом Мандельштам провидел несовместимость свободы и правды. Оставаться на свободе – значит участвовать во лжи. Но и больше: Мандельштам не хочет пассивно участвовать в расправе над самим собой. Лишенный веселья и чести, он требует равноправия в поединке. Он соглашается на смерть, но ставит свои условия: не быть настигнутым сзади, как затравленный волк волкодавом, а погибнуть лицом к лицу с противником, как равный.
На момент свершения Октябрьской революции Осип Мандельштам уже был полностью состоявшимся поэтом, высоко ценимым мастером. С советской властью отношения у него складывались противоречиво. Ему нравилась идея создания нового государства. Он ожидал перерождения общества, человеческой природы. Если внимательно читать мемуары жены Мандельштама, можно понять, что поэт был знаком лично со многими государственными деятелями — Бухариным, Ежовым, Дзержинским. Примечательна и резолюция Сталина на уголовном деле Осипа Эмильевича: «Изолировать, но сохранить». Тем не менее, некоторые стихотворения пропитаны неприятием методов большевиков, ненавистью к ним. Вспомнить хотя бы «Мы живем, под собою не чуя страны…» (1933). Из-за этого открытого высмеивания «отца народа» и его приближенных поэта сначала арестовали, а потом отправили в ссылку.
(1931-35) — стихотворение, в некоторой степени близкое по смыслу к вышеназванному. Ключевой мотив — трагическая судьба поэта, живущего в страшную эпоху. Мандельштам называет ее «век-волкодав». Подобное именование встречается ранее в стихотворении «Век» (1922): «Век мой, зверь мой…». Лирический герой стихотворения «За гремучую доблесть грядущих веков…» противопоставляет себя окружающей действительности. Он не желает видеть ее страшных проявлений: «трусов», «хлипкую грязцу», «кровавые кости в колесе». Возможный выход — побег от реальности. Для лирического героя спасение кроется в сибирской природе, поэтому возникает просьба: «Уведи меня в ночь, где течет Енисей».
Два раза в стихотворении повторяется важная мысль: «…не волк я по крови своей». Это отмежевание принципиально для Мандельштама. Годы, когда написано стихотворение, — время для советских жителей крайне тяжелое. Партия требовала полного подчинения. Перед некоторыми людьми ставился выбор: либо жизнь, либо честь. Кто-то становился волком, предателем, кто-то отказывался сотрудничать с системой. Лирический герой явно относит себя ко второй категории людей.
Есть еще один важный мотив — связь времен. Метафора идет от «Гамлета». В шекспировской трагедии есть строки про порванную цепь времен (в альтернативных переводах — вывихнутый или расшатанный век, порванная дней связующая нить). Мандельштам считает, что события 1917 года разрушили связь России с прошлым. В уже упомянутом стихотворении «Век» лирический герой готов пожертвовать собой, чтобы восстановить разорванные узы. В произведении «За гремучую доблесть грядущих веков…» видно намерение принять страдание ради «высокого племени людей», которым суждено жить в будущем.
Противостояние поэта и власти, как это часто бывает, закончилось победой последней. В 1938 году Мандельштама вновь арестовали. Осипа Эмильевича отправили по этапу на Дальний Восток, при этом приговор был не слишком жесток по тем временам — пять лет концентрационного лагеря за контрреволюционную деятельность. 27 декабря он умер от тифа, находясь в пересыльном лагере Владперпункт (территория современного Владивостока). Поэта не хоронили вплоть до весны, как и прочих скончавшихся узников. Затем его погребли в братской могиле, местоположение которой остается неизвестным по сей день.
Осип Мандельштам
За гремучую доблесть грядущих веков,
За высокое племя людей, —
Я лишился и чаши на пире отцов,
И веселья, и чести своей.
Мне на плечи кидается век-волкодав,
Но не волк я по крови своей:
Запихай меня лучше, как шапку, в рукав
Жаркой шубы сибирских степей...
Чтоб не видеть ни труса, ни хлипкой грязцы,
Ни кровавых костей в колесе;
Чтоб сияли всю ночь голубые песцы
Мне в своей первобытной красе.
Уведи меня в ночь, где течет Енисей
И сосна до звезды достаёт,
Потому что не волк я по крови своей
И меня только равный убьёт.
На момент разгара красной революции в России, Мандельштам был известным поэтом, который заслужил свою славу благодаря прекрасным стихотворным работам. К тем событиям, которые происходили на его родине, Осип Эмильевич относился двузначно. С одной стороны он понимал и поддерживал идею изменения жизни, идею перерождения. Однако, те методы, которые использовали большевики, поражали своей жестокостью. Мандельштам был неоднократно знаком со многими известными политическими деятелями, однако, это не сдерживало его от написания стихотворных работ, в которых он критикует правящую власть.
Одним из таких стихотворений является «За гремучую доблесть грядущих веков …». О чем оно? О творческом человеке, о поэте, которому суждено было родиться и жить в такие ужасные времена.
В строках стихотворения Мандельштам пишет про век, под названием «волкодав». Поэт пытается противостоять той жестокости, той несправедливости, которая царит вокруг. Он призирает тех людей, которые подчинились большевикам, и перешли на сторону их служения.
Герой стихотворения пытается сбежать от реальности, он ищет спасения в чащах природы.
Особое внимание в стихотворных строках Осип Эмильевич обращает на то, что он «не волк он …», не станет он подчиняться, не станет идти под одну дудочку с остальными жителями, которые решили предать себя, своих близких.
Поэта тревожит мысль о том, что пропала связь времен. Все, что до этого строилось… было разрушено. Как же теперь будут жить будущие поколения, какое наследие их ждет?
Такое противостояние автора стихотворений и тоталитарной власти закончилось поражением Мандельштама. Он умер, находясь в очередной ссылке. Тиф преодолел его. Тело Мандельштама было захоронено в общей могиле. И где эта могила – до сих пор не известно.