Антон фон Вернер. Лютер в Вормсе: "На сём стою я...". Картина изображает один из ярких моментов жизни Лютера, когда на Вормсском рейхстаге он ответил отказом на требование подчиниться католической церкви: "На том стою, и не могу иначе. Да поможет мне Бог".

Этот человек учился на юриста, но прославился другим: в октябре семнадцатого года он начал успешную революцию, одним из последствий которой стали войны в доброй половине Европе. Он призывал к разрушению храмов ("Все монастыри, все кафедральные соборы, все непотребства того же рода, именуемые храмами, в обязательном порядке должны подвергнуться разрушению и опустошению") и оставил после себя полсотни солидных томов сочинений. Фамилия его начинается на "Л" и состоит из 5 букв. Нет, это не Ленин. Это Мартин Лютер (1483–1546).
500 лет назад, 31 октября 1517 года, Лютер приколотил гвоздями к дверям Замковой церкви свои знаменитые 95 тезисов, критиковавшие католическую церковь. В основном он осуждал практику торговли индульгенциями (отпущением грехов) за деньги. Доминиканский монах Иоганн Тецель, который занимался как раз продажей папских индульгенций, прочитав его тезисы, заявил: «Я добьюсь, чтобы через три недели этот еретик взошёл на костер и в урне проследовал к небу». Но монах ошибался - сотни и тысячи еретиков ранее поплатились жизнью за гораздо меньшее, но Лютер стал исключением. В отличие от них, он не взошёл на костёр ни через 10, ни через 20 лет. Вместо этого описанное событие стало началом европейской религиозной революции - Реформации.
Начав с малого, в конце концов Лютер пришёл к полному отрицанию папства, формулируя свои выводы без церемоний: "Глава христианского мира - это передняя и задняя дырка, через которые дьявол навалил в этот мир кучу дряни...".

Лютер приколачивает к дверям церкви свои 95 тезисов

Другой важный момент в жизни Лютера - он бросает в явившегося ему дьявола чернильницей

Популярная среди протестантов карикатура на папу римского, изображавшая его в виде Сатаны

Конечно, Реформация от начала до конца была социальным движением. Чтобы понять это, возьмём, например, такую типичную лютеровскую цитату: "Чудовищное, возмутительное высокомерие достигло таких пределов, что папа уже не довольствуется ездой верхом или в карете, но, хотя он вполне крепок и здоров, заставляет людей нести себя, как идола, с неслыханным великолепием. Любезный, как же сравнивать такое люциферовское чванство с образом жизни Христа, Который ходил пешком наравне со всеми своими апостолами?". Разве не злободневно звучит? Ведь в наши дни, хоть князей церкви (пока) и не носят на руках, но они постоянно отвечают на упрёки в чересчур роскошных средствах передвижения, которыми пользуются...
А когда волна классовой борьбы, поднятая Реформацией, перешагнула предел, который отводил ей Лютер, он с такой же точно яростью обрушился на восставших против угнетения крестьян: "Пусть все, кто может, рубят, убивают и закалывают их, открыто или тайно, ведь никто не может быть более отвратительным, разлагающим или более дьявольским, чем тот, кто поднимает восстания. Это подобно тому, как необходимо убивать взбесившуюся собаку: если ты не убьешь её, то будешь убит сам, и вся страна вместе с тобой. Не думаю, что сейчас хоть один дьявол остался в преисподней, все они вселились в крестьян. Их безумие переходит всякие границы". Глава восстания Томас Мюнстер назвал за это Лютера "Люгнером" (то есть "лжецом").

Лукас Кранах. "Лютер проповедует"

Лукас Кранах. "Папский осёл в Риме". Карикатура

Любопытно отметить, что деятельность Лютера, несмотря на всю её противоречивость, производила впечатление и на революционеров ХХ века - большевиков, и высоко, хотя и неоднозначно, ими оценивалась. Так, Лев Троцкий ставил рядом имена Лютера и Ленина: "Наша история не дала в прошлом ни Лютера, ни Фомы Мюнстера, ни Мирабо, ни Дантона, ни Робеспьера. Именно поэтому русский пролетариат имеет своего Ленина. Что потеряно в традиции, то выиграно в размахе революции". Иосиф Сталин говорил в ноябре 1920 года: "Перефразируя известные слова Лютера, Россия могла бы сказать: "Здесь я стою, на рубеже между старым, капиталистическим, и новым, социалистическим, миром, здесь, на этом рубеже, я объединяю усилия пролетариев Запада с усилиями крестьянства Востока для того, чтобы разгромить старый мир. Да поможет мне бог истории".

Невежество, отсутствие интереса к наукам, содомия, пьянство, рабское самосознание — вот неполный перечень характеристик московитов XVI-XVII века, данное им французскими путешественниками. Из положительных характеристик французы отмечают силу державы, «спасающей Европу от орд азиатов», изобилие рыбы и дичи.

О том, как французы описывали Русь, начиная с XIII и по начало XVII века, рассказывает историк Максим Колпаков в статье ««Московия» французских интеллектуалов и «Россия» французских путешественников: трансформация образа русских на рубеже XVI-XVII вв» (журнал «Метаморфозы истории», №6, 2015).

Часть «империи Тартаров»

Возникновение интереса к Руси связано с событиями середины XIII века, когда римский папа Иннокентий IV и французский король Людовик IX Святой предпринимали попытки установления дипломатических контактов с монгольской державой. Именно в середине XIII века «Руссия» для французов обрела чёткую географическую локализацию — страна, покрытая лесами, тянется от Польши и Венгрии на западе до реки Танаида (Дона) на востоке, на севере граничит с Пруссией. Мех — основное богатство Русской земли. Начинается и формирование образа Руси как края суровых зим.

Русское государство перестаёт восприниматься французами как серьёзный военный противник. Это — слабая страна, завоёванная и разграбленная татарами. Русские князья подчинены ханам и постоянно вынуждены отправляться ко двору великого хана для решения разнообразных вопросов. Теперь Русь — часть «империи Тартаров».

В XIII-XV веках окончательно сформировался образ «русских варваров», народа родственного с вандалами, гуннами и татарами: они дурно одетые, порочные (обжоры и пьяницы) дикари, покупающие и продающие себе женщин на рынках «за кусок или два серебра» (Ghillebert de Lannoy).

Могущественная деспотия

В раннее Новое время в странах Западной Европы отмечается повышенный интерес к Московской Руси. Тем не менее, во Франции до конца XVI века этот образ складывался не на основе сведений французских путешественников, а под влиянием старых стереотипов и иностранных сочинений.

Маршалл По в монографии «Народ, рождённый для рабства: Россия в этнографии раннего Нового времени» сформулировал представление о России как о стране, основой и оправданием существования которой является авторитарная государственность. Стефан Мунд, автор фундаментального исследования «Orbis Russiarum: возникновение и развитие представлений о «русском мире» на Западе эпохи Возрождения», констатировал, что европейцы, люди иной культуры, попадая на Русь, поражались царству дикой природы, царской тирании, богатству непросвещённой церкви, отсутствию учебных заведений, незнанию древних языков, невоспитанности и порочности простого люда.

Первым французским интеллектуалом XVI века, изложившим некоторые сведения о «Московии», был Гильом Постель, профессор восточных языков (с 1537 года) в College de France. В написанном им в 1540-е трёхтомном труде «De la republique des Turcs» он несколько раз упоминает «московитов» и «татар», утверждая, что «христианское государство московитов вот уже больше двухсот лет не даёт этим татарам сделать набег на Европу».

Первая из основных черт образа Московской Руси во французской историко-политической и этнографической литературе 1560-90-х годов — деспотия. В 1570 году известный переводчик, историк Франсуа де Бельфорэ издал «Всеобщую историю мира», в которой была глава о Московии. Автор критично относился к политическим порядкам московитов, полагая, что они ничем не отличаются от таковых у турок: подданные раболепно и беспрекословно подчиняются своему всевластному правителю.

Французский гуманист Луи Ле Руа (1510-1577) включал московитов в число «первых и самых славных народов мира» по признаку «могущества». Московия — одна из сильнейших и крупнейших современных держав, заставившая соседей себя опасаться, и яркий образец деспотического правления, основанного на сакрализации личности монарха и бесправии подданных.

В 1576 году философ и политик Жан Боден издал фундаментальный труд по вопросам политической теории «Шесть книг о государстве». Он оценивает Московское государство не как тиранию, а как образец «сеньориальной» монархии или деспотии (по Аристотелю), — законной формы правления, наиболее древней и естественной из всех.

Королевский историограф и космограф Андрэ Тевэ (1516-1592) в одном из своих трудов рассказывает о Московии и даёт биографию Василия III. Он пишет, что московиты находятся под властью «тиранов», схожих с тиранами Африки и Эфиопии. «Герцоги» Московии, будь то Василий III или Иван IV, пользуются «абсолютной властью, как над епископами, так и над другими, распоряжаясь имуществом и жизнью каждого по своей прихоти». При этом «московиты столь любят и почитают своих герцогов, что утверждают, что воля их государя есть воля Божья, и всё, что он совершает, исходит от Бога, и поэтому они называют его постельничим Бога и вершителем его правосудия и воли». Подданные русского правителя, «как бы велики они ни были, называют себя холопами, то есть рабами, герцога».

Моральный облик московитов

В деспотичной Московии, по мысли французских интеллектуалов XVI века, живут самые настоящие варвары. Именно дикость и варварство «московитов» можно назвать второй ведущей составляющей чертой образа Московской Руси.

Составные части морального облика русских у Ф. де Бельфорэ весьма неприглядны: воинственные дикари, пьяницы, развратники, обманщики, взяточники, дурно относящиеся к женщинам, плохо образованные, приверженцы рабского состояния, заблуждающиеся христиане. Андре Тевэ «снимает» с московитов обвинения в пьянстве, но дополняет моральный облик русских новыми штрихами: склонные к содомии, ортодоксы. Автор, повествуя о первой русской типографии, утверждает, что «по примеру греческих сектантов, некоторые из них путём тонкого коварства и подставных лиц нашли возможность сжечь их шрифты из страха, что печатные книги могут принести какие-либо изменения в их убеждения и религию».

Единственным исключением среди русских Тевэ называет жителей Новгорода Великого, который до недавнего времени был «свободным городом». Но и нравы новгородцев уже стали портиться под влиянием московских властей: «Народ самый честный и учтивый, однако благодаря постоянным контактам они начинают облачаться в дикую природу тех, кто ими повелевает».

Русь глазами французов-путешественников

Новый этап эволюции образа России и русских во французском общественном сознании связан с появлением свидетельств путешественников.

Рассказ капитана Жана Соважа из Дьеппа о посещении Архангельска в 1586 году повторяет две уже известные характеристики: суровость климата и чрезмерное потребление спиртных напитков. Примерно в это же время вместо «Московия» французы начинают произносить «Россия».

К главным признакам России и русских первые французские путешественники относят: отличную от французской русскую народную музыкальную культуру, отсутствие большого интереса к наукам, более простую торговую специализацию, большую зависимость экономической деятельности и образа жизни от суровых природных условий, наличие пространств нецивилизованной, дикой природы, животных, рыбы, преобладание деревянной архитектуры, традицию употреблять алкоголь в больших количествах.

Любопытно, что несколько статей подразумевает общение между путешественниками и их торговыми партнёрами на темы античной истории, хорошо известные русской читающей аудитории — об «Александре Великом», «Цезаре», «Помпее», «Ганнибале и городе Карфагене», «воеводе Сципионе Лафриканском».

Сочинение «Состояние Российской империи» (1607) капитана Жана Маржерета, служившего Борису Годунову и Лжедмитрию I, содержит невиданный до этого французским читателем объём сведений о России и русских (с 1590-го по сентябрь 1606 года).

В «Предуведомлении к читателю» Маржерет объясняет, что правильное название страны — «Россия», а население России называется не московиты, а русские; московитами можно назвать лишь жителей столицы.

Описывая географическое местоположение страны, её природу и народы, автор указывает стереотипные черты — большие пространства, но пригодные для земледелия; давление лесов и болот; изобилие дичи и рыбы; весьма суровый климат (зима местами длится шесть месяцев) в самых населённых частях «Империи» (Северной и Западной); «греческое» христианство (впрочем, свобода вероисповедания дарована «императорами» всем, за исключением «римских католиков и евреев»).

Капитан последовательно развенчивает миф о военной слабости русских и называет Россию «надёжнейшим редутом христианского мира», хорошо вооружённым и защищённым против «скифов и иных магометанских народов». При освещении политического устройства России и морального облика русских мы встречаем традиционные характеристики — деспотизм власти, дикость и невежество народа.

Маржерет утверждает, что «абсолютная власть государя в своём государстве внушает страх и почтение подданным, а внутри страны хороший порядок и управление защищают её от постоянных варварских набегов». Тайный Совет при государе состоит из ближайших родственников. На его заседания приглашают иерархов церкви, но мнение духовенства спрашивается для формы. «У них нет иного закона или совета, кроме воли Императора, будь она хороша или дурна — всё придать огню и мечу, правых и виноватых». Все жители страны, благородные и неблагородные, даже братья правителя именуют себя холопами Государя, т. е. рабами Императора.

Моральный облик русского человека весьма нелицеприятен: «Если принять во внимание их нравы и образ жизни, так они грубы и необразованны, без всякой учтивости, народ лживый, без веры, без закона, без совести, содомиты и запятнаны другими пороками и грубостью». Вдобавок ко всему, «это самая мнительная и недоверчивая нация на свете». В этой несвободной закрытой стране только некоторые правители (Борис Фёдорович Годунов и Лжедмитрий), ненавидящие пороки подданных, пытались эти пороки исправлять, но мало в том преуспели.

Самые ужасающие пороки русских — пьянство и невежество. Француз отмечает разнообразие спиртных напитков. Пороку пьянства предаются все (без гендерных и возрастных различий). Простолюдины пьют только по праздникам, до тех пор, пока не закончится выпивка, а «дворяне вольны делать любую выпивку и пить, когда захотят».

Невежество особо пестуется в России, поскольку оно — «мать их благочестия». «Они ненавидят учение и, в особенности, латинский язык. У них нет ни одной школы, ни университета. Только священники обучают молодёжь читать и писать, что мало кого привлекает».

Среди 150 народов, населяющих сегодня Красноярский край, русские, безусловно, находятся на первом месте по численности. А ведь всего 500 лет назад их были считаные единицы. Беглые крестьяне, бунтари казаки, государевы люди - многих манила земля сибирская.

Большинство современных жителей, наморщив лбы, могут назвать от силы три-четыре имени покорителей самой богатой землицы на свете: Ермак, Хабаров, Дежнёв да братья Лаптевы. На этом познания нынешних сибиряков, к сожалению, заканчиваются. Красноярцы смогут прибавить к этому списку Андрея Дубенского. А между тем знание своих корней и умелое обращение с этим знанием просто необходимо. В том числе чтобы не потерять свою Родину. Корреспондент «АиФ-Красноярск» выяснял, почему потомки первых поселенцев Сибири отличаются от нас антропологически.

Мокчоны, кержаки и бурундуки

«В настоящее время на территории края уцелело несколько старожильческих поселений, которые сохранили образ жизни, близкий к первопроходческому, - - рассуждает археолог Юрий Гревцов. - Сохранились они только там, где суровый быт диктует правильность тех жизненных позиций, в которых они и были сформированы. Трудности выживания и необходимость поддержки со стороны коллектива стали определяющими факторами. Принципы первопроходцев люди принимают там, где по-другому выжить нельзя. Такой же эффект наблюдается у американских алеутов, эскимосов Канады, хотя там происходит постепенное замещение традиционных промыслов коммерческими шоу».

На территории края уцелело несколько старожильческих поселений, которые сохранили образ жизни, близкий к первопроходческому. Фото: Из личного архива семьи Гревцовых

Старожильческие поселения сохранили и родовые имена народов, их населяющих: мокчоны, кержаки и бурундуки. Мокчонами называли обитателей Кежмы. Самые первые казаки брали себе жён у тунгусов из рода, тотемом (прародителем) которого был «мокчон» - пескарь. Отсюда и родовое прозвище для всех потомков. Понятно, что тотемное животное в пищу употреблять запрещалось категорически, и этот обычай сохранялся до последних лет XX века. В то же время это табу служило источником бесконечных шуток со стороны соседей. Вокруг Кежмы долго ходили десятки анекдотов типа «накорми мокчона пескарём». «Бурундуками» называли обитателей пограничных с Иркутской областью районов. Тоже тотем. Ну, а название «кержаки» изначально принадлежало жителям Мотыгинского района и лишь в XIX веке стало собирательным названием для всего русского коренного населения Сибири.

Казачки vs поселенцев: кто круче?

Первое упоминание о появлении в Сибири русичей не имеет точной датировки. Тем не менее доподлинно известно, что проникновение это имело достаточно массовый характер и два традиционных направления: северное, связанное с освоением устьев рек архангелогородцами, и более опасное из-за активного противодействия кочевников южное, которым пользовались в основном крепостные крестьяне. В любом случае, активное освоение Красноярского края началось с севера в XVII веке. Но посланные государевым словом следом за Ермаком служилые казаки упоминают в своих записях о присутствии русских в Сибири.

Освоение Красноярского края началось с севера в XVII веке. Фото: Из личного архива семьи Гревцовых

На территории Красноярского края сохранились археологические памятники, доказывающие проникновение россиян на эти земли в XVI веке. На Таймыре до сих пор сохранилось зимовье Харитона Лаптева, которое признано объектом археологического наследия и охраняется государством. Сейчас решается вопрос о музеефикации памятника и дальнейшем его исследовании. Так что русские начали освоение Сибири минимум за сто лет до того, как это стало государевой волей. Все учёные в один голос отмечают, что путь россиян на восток, к Тихому океану, не идёт ни в какое сравнение с американской гонкой на Запад.

Вид сибирских деревень не меняется веками. Фото: Из личного архива семьи Гревцовых

Казакам противостояли не менее независимые племена, чем индейцы. В Сибири в то время также существовала развитая практика скальпирования и ритуального каннибализма. Так что и тут Америка не выделяется ничем. Теперь умножьте страх перед дикими людоедами (а откуда, вы думаете, пошло название «самоеды»?) на температурные перепады от плюс 50 до минус 50 градусов. Полная оторванность от административных и государственных центров и структур. Никакой поддержки не будет раньше, чем через год (в лучшем случае). Добавьте ежедневные обязанности заготовить дров, наловить рыбы, набить дичи. При любой попытке осесть необходимо сразу посеять хлеб, если он вообще взойдёт и сможет вызреть, да неплохо бы ещё оборонить себя и жену добыть. Ну как, охота осваивать новую землицу?

Старожильческие поселения сохранили образ жизни близкий к первопроходческому. Фото: Из личного архива семьи Гревцовых

Не хотите вернуть Аляску?

Последние исследования населения азиатского региона выделяют особый тип человека - палеоазиат. К ним относятся люди, населявшие Азию ещё в каменном веке. Они обладали так называемым центрально-азиатским типом лица. Проще говоря, были похожи на монголов, но не были их родственниками или предками. На данный момент в мире осталось три народа, ведущих своё происхождение от них. Кеты (кето), проживающие в нашем крае, айны, которых почти полностью уничтожили японцы на Курилах и Хоккайдо, и часть алеутов на Аляске. Все три эти народа, согласно генетике, - родственники. И наличие этих родственников открывает интересные возможности.

Наукой уже доказано, что человек и значительная часть животного мира (вплоть до мамонтов) Северной Америки являются пришлыми. Стартовали они из Азии (в том числе и с территории нашего края - кето!) и через перешеек Берингова пролива добрались до Америки. Вот и получается, что их первое население - это наше, коренное. Так что ещё неизвестно, кто на чужой земле живёт».

Кому принадлежит Сибирь?

Уже не раз в иностранных СМИ проскальзывала главная претензия к России - единоличное владение Сибирью и её богатствами. И очень многие страны стараются найти научные основания для передела существующего положения.

Чтобы дикие земли объявить собственностью, необходимо доказать наличие нескольких базовых признаков. На этой земле должны быть признаки власти (судья или сборщик налогов), монеты определённого государства, распространённое письмо и счёт (от кого получено) и, наконец, кому принесена присяга местных вождей. И здесь далеко не всегда преимущество у России. Китайцы в этом плане отметились на очень многих территориях Азии. Это больше касается тянь-шаньского и саянского степного коридора. Между Абаканом и Саяногорском были расположены, и это доказано, дворцы китайских наместников. Народы Прибайкалья (поздние скифы) платили Китаю дань.

Опасность подобного исторического передела земель была осознана ещё при СССР. По распоряжению правительства академик Окладников отправился в экспедицию и с антропологическим материалом в руках доказал: Амур и Забайкалье не принадлежали китайцам. Заодно пришлось развенчать миф об общих корнях в происхождении бурят и народов Срединной империи.

«Так что тут можно и нужно спорить, - говорит археолог Гревцов. - И тем временем укреплять свои позиции. У России в этом отношении есть сильные козыри. Да, русские пришли в эти места, но никого не замучили. В отличие от покорения индейцев США в Сибири не был уничтожен ни один народ! И уж это оспорить невозможно».

В середине марта 1519 года испанский отряд под руководством Эрнана Кортеса, покинувший незадолго до этого остров Косумель, достиг устья реки Табаско и приступил к завоеванию континентальной части Месоамерики.

После прекращения посещения Западного полушария скандинавскими мореплавателями, первым европейцем, достоверно добравшимся до Америки, стал Христофор Колумб. Дискуссии о том, осознавал ли сам великий путешественник в 1492 году то, что он открыл Новый свет, или нет, ведутся учеными по сей день. Как бы там ни было, но именно с путешествий Колумба началось массовое закрепощение и уничтожение индейского населения, жившего на островах Карибского моря. Еще в ходе первой своей экспедиции Колумб отметил, что местные жители весьма доброжелательны, и что их будет легко покорить.

Колонисты, прибывшие с Колумбом на острова в ходе его второй экспедиции, стали убивать индейцев для развлечения и кормить их детьми своих собак. А в 1498 году индейцев на законодательном уровне принудили работать на испанцев. Ослабленные голодом и лишениями аборигены массово умирали от завезенных европейцами инфекций. В результате чудовищных убийств и эпидемий, всего за каких-то 30 лет многомиллионное коренное населения крупнейших островов Карибского моря практически перестало существовать. Наступила очередь самого континента. Колумб в ходе своих путешествий достигал берегов «материковой» части Америки, однако ее «организованный» захват был отложен испанцами на четверть столетия.

В 1518 году бывший алькальд Сантьяго-де-Куба, выходец из небогатой дворянской семьи Эрнан Кортес путем интриг выбил себе место руководителя экспедиции к берегам Месоамерики, официально считавшейся островом. Ради организации похода Кортес продал или заложил все свое имущество. 10 февраля 1519 года он во главе отряда из нескольких сот пехотинцев и шестнадцати конных латников высадился на заселенном майя острове Косумель у берегов Юкатана, где уничтожил индейское святилище и установил на его месте алтарь. А уже 14 марта участники испанской экспедиции высадились в устье Табаско, начав тем самым процесс завоевания Мексики.

Местные жители встретили испанцев настороженно, но, в целом, доброжелательно. Одним из месоамериканских божеств был Кецалькоатль, описываемый в некоторых легендах, как светлокожий бородатый мужчина, ушедший в море на плоту, но пообещавший вернуться. По мнению некоторых исследователей, индейцы могли отождествлять Кортеса то ли с самим Кецалькоатлем, то ли с кем-то из его слуг. Глава экспедиции получил от местных вождей щедрые подарки - золотые украшения и двадцать молодых женщин. Одной из них была Малинче, ставшая впоследствии переводчицей, помощницей и любовницей Кортеса, указавшей ему на уязвимые места местных государств.

В апреле испанцы переместились вдоль побережья и основали современный Веракрус.

В XV - XVI веках значительная часть Мексики находилась под властью империи ацтеков - могущественного народа, покорившего большую часть своих соседей и ведшего кровопролитные войны с остальными. Кортес быстро сообразил, что на местных противоречиях можно сыграть. Шантажом и скрытыми угрозами он вынудил тлатоани (императора) ацтеков Мотекусому II пустить испанцев в свою столицу - Теночтлитлан (современный Мехико). Мотекусома пытался откупиться от Кортеса, отправляя ему дорогие подарки, но от золота и драгоценностей аппетиты завоевателей только росли.

Прибытие европейцев в столицу империи вызвало у ацтеков сильное недовольство, однако Кортес, захватив тлатоани в заложники, некоторое время умудрялся контролировать ситуацию в городе. Обшарив императорские дворцы, испанцы обнаружили «золотой запас» главы ацтекского государства, и были вне себя от восторга. Однако в это время власти Кубы посчитали «ушедшего в самостоятельное плавание» Кортеса бунтовщиком и отправили против него карательную экспедицию. Кортес с частью солдат срочно отбыл на побережье, где разгромил посланного арестовать его Нарваэса и переманил на свою сторону его спутников. Однако в Теночтлитлане в это время началось восстание против испанского гарнизона, пытавшегося помешать проведению человеческих жертвоприношений. Солдаты с трудом продержались до прихода своего командира.

В Теночтлитлан к этому времени были стянуты десятки тысяч ацтекских воинов. Мотекусома, пытавшийся уговорить своих подданных подчиниться испанцам, погиб при невыясненных обстоятельствах (то ли был убит самими ацтеками, то ли умер от рук испанцев). Кортес быстро сообразил, что дела приняли дурной оборот, и попытался в спешном порядке покинуть столицу ацтеков с казной Мотекусомы, но не тут-то было.

Теночтлитлан находился на острове посреди озера, а индейцы успели разобрать мосты на ведущих в сторону материка дамбах. Покинувший хорошо укрепленный дворец испанский отряд был атакован превосходящими силами ацтеков. В этом бою, известном еще как «Ночь печали» (с 30 июня на 1 июля 1520 года), Кортес потерял более половины своего отряда, часть лошадей и золото Мотекусомы. Оставшиеся завоеватели бежали, использовав в качестве мостов тела своих погибших товарищей. Казалось, было достаточно одного удара для того, чтобы покончить с ними окончательно. Спасло Кортеса только то, что он смог убить командующего армией ацтеков Сиуака в битве под Отумбой, состоявшейся вскоре после бегства из столицы. Остатки испанского отряда отступили в Тласкалу - город-государство, долгие годы враждовавший с ацтеками.

В Теночтлитлане в это же время началась страшная эпидемия завезенной испанцами оспы. Значительная часть жителей города погибла, остальные были ослаблены болезнью и деморализованы мистическим ужасом. Кортес же при помощи жителей Тласкалы построил флотилию небольших кораблей, вооруженных пушками, и доставил их на соленое озеро под Теночтлитан.

Несмотря на эпидемию, обстрелы со стороны озера и нехватку пресной воды (испанцы разрушили ведущий в город водовод), Теночтлитлан продержался три месяца. Пал он 13 августа 1521 года. Великая империя погибла, начался захват Америки.

Недоброжелатели Кортеса в колониях потерпели серьезное моральное поражения. В 1522 году Кортес стал губернатором и генерал-капитаном «Новой Испании» - современной Мексики.

Несмотря на всю жестокость испанцев, поработивших индейцев и принудивших их к тяжелому рабскому труду, коренное население Мексики в значительной мере сохранилось. На сегодняшний день индейцы составляют 30%, метисы - 60%, а белые - всего 9% от общего числа жителей страны.

Однако успехи испанцев заставили другие европейские народы брать с них пример. Англичане, французы и голландцы начали колонизацию территории современных США и Канады, уничтожив, по меньшей мере, 90% проживавшего там индейского населения. Сегодня американцы и проамериканские деятели в других странах зачастую обвиняют в массовой гибели индейцев болезни, и пытаются убедить мировую общественность в том, что европейские колонисты, а затем - и получившие независимость от Великобритании американцы, воевали с индейцами по всем правилам того времени, и не совершали ничего достойного порицания. Хотя именно на их действиях по уничтожению индейцев учился сам Адольф Гитлер.

Законных владельцев континента заражали различными болезнями, травили ядами, вырезали целыми племенами, платили деньги за их скальпы и морили голодом. Оставшихся всеми силами пытались «европеизовать», дав им рабочие профессии.

Любопытно, что бы сказали современные американцы и европейцы, оправдывающие колонизаторскую политику своих предков, если бы некто могущественный сегодня повел бы себя с ними по тем же самым «лекалам»? Признали бы справедливость подхода?

Святослав Князев

Главная площадь Венецианского гетто. Didier Descouens/CC/Wikimedia Commons

29 марта 1516 года Сенат Венецианской республики объявил, что 700 евреев, живших в те времена в «Светлейшей» Республике Святого Марка, должны переселиться в строго отведенную им часть города. Ее будут охранять и запирать на ночь. Квартал получил название «гетто». Слово оказалось самой мирной этимологии: рядом находились медные литейные мастерские, «джетто». Новое «джетто» и стало первым в истории местом сегрегации по религиозному признаку. А заодно образцом для всех последующих гетто, вплоть до 20 века. По религиозному и этническому признаку селились вместе, конечно, и раньше, но так, чтобы запирать на ночь и наказывать, если окажешься снаружи, не было.

Страница с подкастом этого выпуска передачи для экспорта RSS и скачивания находится .

Ровно 500 лет тому назад жители Венеции, исповедовавшие иудаизм, оказались в квартале, запертом на большой городской ключ, стали жить отдельно и, конечно, питаться отдельно от других обитателей города.

Сегодня гетто ни в Венеции, ни в других итальянских и европейских городах больше не существует. Только изображения семисвечников, выдолбленные в камне домов, и названия улиц. «Еврейская улица» или «улица Синагоги» — верное указание на то, что в Средние века на этом месте существовало гетто. Иногда встречаются и другие материальные приметы. В Страсбурге, например, до сих пор вечером звонит колокол. Почти никто не помнит, что он указывает час, когда воротам гетто пора закрываться. Евреям пора заканчивать дела и возвращаться к себе. В Венеции тоже был колокол, только он не сохранился.

Венецианское гетто служило образцом для всех последующих, вплоть до 20 века. wikimedia.org/ Andreas56

Кухня евреев из гетто — огромный пласт всей еврейской кухни. Но не только еврейской. Она оказала влияние и на то, как готовили их христианские соседи. Многие блюда европейских стран и сейчас несут в себе следы еды, приготовленной по законам кашрута. Хотя бы потому, что многие евреи были разносчиками дешевых уличных блюд, это была одна из разрешенных для обитателей гетто профессий. Испания, Германия, Франция, от Эльзаса до Пиреней и, конечно, Италия, от Пьемонта до Сицилии, могут, порывшись в собственных кулинарных запасах, обнаружить местные варианты «сладкого мяса», чолнта, капонаты, и, конечно, сладких блюд с неуловимым восточным ароматом.

Венецианское гетто дало свое имя всем остальным. Возможно, потому что было не только первым, но и самым космополитичным из всех еврейских кварталов Италии. Многие итальянские, немецкие или провансальские города были в то время отдельными государствами, и, убегая от гонений в одном из них, евреи перебирались в другое, унося с собой свои собственные кулинарные привычки. В каждом гетто сложился свой кулинарный стиль, объединенный, конечно, общими правилами кашрута, но определенный местными ингредиентами.

Сначала в Венецию приехали ашкенази — беженцы из Германии (само слово «ашкенази» так и переводится — «немцы»). Именно они переделали итальянское слово «джетто» в гортанное «гетто». В 15 и 16 веках к ним присоединились евреи из Прованса и из окрестных с Венецией областей, а затем начался исход из Испании и Португалии, где евреям уже давно предлагали на выбор принять христианскую веру или уехать на все четыре стороны. Принимавших сторон, впрочем, оказалось не так уж и много, одной из них и была Венеция. Последними и, возможно, самыми многочисленными, были волны беженцев из стран Магриба и Ближнего Востока (Египет, Сирия), а также из Турции.

Баклажан навсегда остался «еврейским» овощем. Getty Images/Sheila Paras

Места становилось все меньше, как и возможности найти работу. Именно рецепты из гетто легли в основу итальянской cucina povera, которую мы так любим сегодня: настоящей кухни из топора, из ничего. Скромность возможностей и ингредиентов восполнялась креативными талантами домашних хозяек. Тем более, что каждый народ привез с собой из стран изгнания свои собственные рецепты. Из Леванта в Венецианское гетто попал рис с изюмом, который здесь готовили и ели холодным, как в Стамбуле. Жители иберийского полуострова научили своих соплеменников отмачивать соленую треску и готовить бакалао. Фриттаты и фритто мисто — овощи в кляре — и были теми самыми дешевыми уличными блюдами, которые еврейские торговцы продавали венецианцам вразнос. И, конечно, пряности, миндальное печенье и апельсины были наследием далекого Востока, с которым евреи продолжали поддерживать торговые связи. Торговля тоже была одним из разрешенных занятий.

Благодаря еврейскому гетто венецианцы попробовали фуа-гра, фаршированные гусиные шейки и говяжьи колбасы, умение их готовить привезено из Германии, как и фаршированный карп, а также телячьи ножки и другие блюда в желе. Кнейдлах, то есть клецки, превратились в венецианский специалитет cugoli — ньокки из хлебных крошек. Пирожки, похожие на армянский берек, но с фаршем из рыбы и крутых яиц, напоминающих об Испании, — примета местного вынужденного, но в итоге успешного кулинарного фьюжна.

Как ни странно, ущемленные в правах жители гетто питались в то время разнообразнее, чем сами венецианцы. К воротам гетто подкидывали все ненужное и непонятное. Среди всех этих ингредиентов оказался и баклажан, навсегда оставшийся «еврейским» овощем. Горький, да еще и черный, привезенный из нехристианских стран, он скорее отпугивал, чем привлекал. Его итальянское название melanzana понималось как «вредное яблоко»: венецианцы еще не умели готовить пасленовые.

В июне в Венеции откроется выставка , посвященная истории гетто. Ее куратор Донателла Калаби рассказывает о том, что на крохотной площади гетто действовали пять синагог: каждая община придерживалась своей. А вот кухня неизбежно смешивалась, рождая вариации, которыми славится сегодня венецианская гастрономия.

Сегодня о гетто в Венеции напоминают только семисвечники и названия улиц. wikimedia.org/Anton Nossik

29 марта дни, посвященные Венецианскому гетто, начались с концерта в опере с участием израильского дирижера Омера Меира Веллбера. На центральной площади каждый день будут проходить представления шекспировского «Венецианского купца», написанного в конце шестнадцатого века, то есть практически сразу после образования гетто, и по еще более ранней итальянской новелле. Именно здесь происходило само действие: на наших глазах еврейский ростовщик Шейлок потребует от купца в уплату долга фунт мяса, вырезанного из его собственной ляжки. Обвиненный в покушении на жизнь христианина, он потеряет свое состояние и вынужден будет креститься.

Глава союза итальянских евреев Ренцо Гаттенья говорит, что «мы, евреи, не испытываем, конечно, никакой ностальгии по отношению к гетто. Для нас это символ испытанных лишений и презрения». Сегодня в Венеции проживают менее 500 евреев, потомков многочисленной еврейской общины. Некоторые семьи знают своих предков вплоть до того самого, 16 века, то есть с основания гетто. Пять синагог до сих пор свидетельствуют о культурных пластах, наследниками которых являются венецианские евреи. Сайт продолжает предлагать кошерные блюда, в гетто работает кулинарная школа. Ресторан Ghimel Garden Kosher подает еврейские блюда из самых разных стран — хумус и фалафель соседствуют с пастой и лазаньей. 500 лет гетто — конечно, не праздник, но за стол садятся и просто в день памяти.