Кто участвовал во 2 крестовом походе. Гл. III. Второй крестовый поход. Что мы узнали

Второй крестовый поход под руководством французского короля Людовика VII и немецкого императора Конрада III состоялся в 1147-1149 годах.
Рассмотрим предпосылки, причины, цели и результаты этого похода на Святую землю .
В 1137 г. византийский император Иоанн II напал на Антиохию и завоевал ее. Государства крестоносцев на Святой земле были между собой в таком разладе, что даже не помогли Антиохии.
Под конец 1143 года сильный мусульманский эмир Имад-ад-дин Зенги напал на графство Эдесса и вырвал его у крестоносцев . Потеря Эдессы вызвала гнев и огорчение как в Европе, так и на Святой земле , ибо возникло опасение, что теперь мусульманские государства широким фронтом выступят против крестоносцев .
В то время, когда Эдесса пала под ударами мусульман , другие княжества Святой земли находились или в стесненном положении, или были заняты вопросами чисто эгоистического характера и поэтому как не могли подать помощи Эдесскому княжеству, так не в состоянии были заменить для христиан его значения. 4
В Иерусалиме незадолго перед тем умер король Фульк, тот самый, который соединил интересы Иерусалимского княжества с интересами своих французских владений.

После его смерти во главе королевства стала вдова, королева Мелизинда, опекунша Бодуэна III; непокорность вассальных князей отняла у нее всякую возможность и средства даже для защиты собственных владений – Иерусалим находился в опасности и не мог подать помощи Эдессе.
Что касается Антиохии, то князь Раймунд завязал войну с Византией, кончившуюся для него полной неудачей, и таким образом также не мог подать помощи Эдессе. 4

В 1144 году на римском престоле сидел папа римский Евгений III - человек, не отличавшийся ни большой силой воли, ни энергией, ни умом, а также не имевший широких политических взглядов. Ему предстояло бы, пользуясь властным положением церкви, принять под свою руку дело защиты восточно-азиатских княжеств на Святой земле , но к этому времени положение папы, даже в самой Италии, было далеко не властное: римский престол был жертвой партий, а авторитету церкви угрожало новое демократическое течение, которое возглавлял Арнольд Брешианский, ученик Бернарда, аббата Клерво.
Как Арнольд Брешианский, так и его знаменитый учитель происходили из известной монашеской конгрегации монастыря Клюни и были выразителями идей, распространяемых этим монастырем. Арнольд столько же был политик-философ, сколько и проповедник. Его политические взгляды были основаны на демократическом принципе. Он всеми силами своего красноречия и влияния боролся против светской власти папы и против злоупотреблений, вкравшихся в церковный строй того времени.
За Арнольдом следовал целый ряд проповедников-монахов, распространявших те же идеи. Проповедь Арнольда подняла целую бурю против папы.
К тому же времени городовое движение, с его демократическим характером, особенно энергично охватило Италию. Во главе городов стоял не архиепископ, не светские феодалы и дворяне, а народ; воскресла и древняя форма правления – сенат и народ, воскрес даже античный термин «senatus populuaque Romanus». Вместо устарелого устройства, вместо вассалитета и сюзеренитета выдвигались коммуны, которые в высшей степени неблагосклонно относились к духовным князьям. 4
Германский король также был поставлен в затруднительные обстоятельства борьбой с Вельфами и, в свою очередь, выжидал поддержки из Рима, надеясь, что папа пришлет ему корону и тем укрепит его шаткое положение на троне.
Нельзя было надеяться, что Папа Римский или король примут на себя инициативу Второго крестового похода . 3
Король Франции Людовик VII , прежде чем решиться на такой важный шаг, как поход в Святую землю , спросил мнения у аббата Сугерия, своего воспитателя и советника, который, не отговаривая короля от доброго намерения, посоветовал принять все меры, чтобы обеспечить должный успех предприятию. Людовик VII пожелал узнать настроение народа и духовенства.
По просьбе иерусалимского короля папа Евгений III вновь призвал к крестовому походу . Организацию его взял на себя аббат Бернар Клервоский , который пользовался большим авторитетом.
31 марта 1146 г. перед вновь воздвигнутой церковью св. Магдалины в Везеле, в Бургундии, он в пламенных выражениях увещевал своих слушателей принять участие в крестовом походе :
«Взгляните, братья, вот оно, желанное время, вот благословенные дни!
Содрогнутся и вострепещут страны, ибо Господь на небесах начал терять свою землю. Я повторяю: свою землю, ибо там Он учил слово Отца своего, там более тридцати лет Он странствовал меж людей. (...)
И только наши грехи повинны в том, что недруги креста в той земле снова начали поднимать свою нечестивую голову: острием своего меча они опустошают Землю обетованную. (...)
О ты, храбрый рыцарь , о ты, воинственный муж, перед тобой битва, не чреватая опасностью, ибо победа в ней приносит славу, а смерть - выигрыш.
Но коль скоро ты искатель барыша, я обещаю тебе необъятный рынок, и поспешай, дабы он не ускользнул от тебя». 2
Возгласы: «Бог того хочет! Богу так угодно!» покрывали этот призыв, как и когда-то в Клермоне. Возбужденный энтузиазмом толпы, оратор предрек успех похода в Святую землю и угрожал божественным гневом тем, кто не обагрит свой меч кровью неверных во имя Иисуса Христа.
Среди всеобщего волнения король Франции Людовик VII пал к ногам Бернара и попросил у него крест, после чего повторил призыв, убеждая всех верующих сопровождать его на Восток. Алиенора Аквитанская вслед за своим супругом получила знак креста из рук аббата Клервосского, за нею последовали графы Тулузский, Шампанский, Фландрский, Неверский, Аршамбо де Бурбон, Энгеран де Куси, Гуго де Лузиньян, множество баронов, рыцарей и духовных лиц.

Поскольку всем не хватило крестов, Бернар порвал свою рясу, чтобы наделать новых, и многие прелаты последовали его примеру.
В дальнейших своих посланиях аббат призывал к походу в Святую землю и обещал всем участникам отпущение грехов.
Его просили, чтобы он возглавил этот крестовый поход . Но, помня пример Петра Пустынника, Бернар уклонился от этой чести и, так как призывы были настойчивы, даже обратился к защите папы. В целом его проповедь во Франции имела такой успех, что, по его словам, «обезлюдели села и города». 6
Правда, то там, то здесь раздавались голоса, что вместо неверных на Востоке лучше бы изгнать нечестивых славян из Пруссии либо мусульман из Испании. Некоторые северогерманские князья, такие как Генрих Лев, Альбрехт Медведь и другие, сообразили, что не имеют надобности искать борьбы с неверными на отдаленном Востоке, что рядом с ними есть масса вендов, языческих народов славянского происхождения, которые до сих пор не принимали к себе христианских проповедников и обратились с этим пожелеанием в Рим.

В отличие от Первого похода , теперь с самого начала было больше организованности и порядка: участие двух могущественных государей не могло не сказаться на самом характере экспедиции крестоносцев на Святую землю . На этот раз бароны и рыцари не брали с собой ни собак, ни охотничьих соколов, зато запаслись не только оружием, но и орудиями, необходимыми для наведения мостов и прокладывания дорог.
Цель, которую предстояло достигнуть Второму крестовому походу , была ясно намечена и строго определена: ослабить эмира Зенги и отнять у него Эдессу.
Французские крестоносцы должны были соединиться в Меце, немецкие – в Регенсбурге.
Примеру Франции и Германии последовали Англия, Фландрия и Италия. С Альпийских предгорий, из Ломбардии и Пьемонта двинулись воины креста под предводительством маркиза Монферратского и графа Морьенского, дяди французского короля. Английские крестоносцы отправились на судах из гаваней Ла-Манша, направляясь к Испании. Фламандцы шли во главе со своим графом Тьерри, который уже побывал там, в Святой земле и прославился. 6
Германские крестоносцы , понеся малочисленные потери в стычках с венграми, прошли через Венгрию и вошли в византийские земли.
Здесь, едва запасы продовольствия начали подходить к концу, германские крестоносцы занялись грабежами. Византийский император Мануил I был так возмущен постыдным поведением крестоносцев , что даже отказался принять короля Конрада.
Под влиянием грозившей со всех сторон опасности Мануил сделал шаг, который в самом корне подрывал предположенные Вторым крестовым походом задачи и цели, - он заключил союз с турками-сельджуками; правда, это не был союз наступательный, он имел целью обезопасить империю и пригрозить латинянам на случай, если бы последние вздумали угрожать Константинополю. Но тем не менее этот союз имел весьма важное значение в том отношении, что он давал понять сельджукам, что им придется считаться только с одним западным ополчением. Заключая этот союз с иконийским султаном, Мануил давал понять, что он не смотрит на сельджуков как на врагов: оберегая свои личные интересы, он умывал руки, предоставляя крестоносцам действовать на собственный риск собственными силами и средствами. 3
Когда воинство креста проходило через Анатолию, 26 октября 1147 года оно подверглось под Дорилеем нападению сельджуков. Германское войско понесло большие потери, королю Конраду удалось спастись, он вернулся в Никеи, где и дождался подхода французских сил.
Почти в то самое время, когда Конрад потерпел страшное поражение, Людовик VII приближался к Константинополю. Происходили обычные столкновения между французским войском и византийским правительством.
Чтобы поскорее отделаться от них и принудить рыцарей французского войска к ленной присяге, император Мануил употребил хитрость. Между французами был пущен слух, что немцы, переправившиеся в Азию, быстро подвигаются вперед, шаг за шагом одерживают блистательные победы; так что французам нечего будет делать в Азии.
Французские крестоносцы , принявшие все слухи за чистую монету, потребовали переправить их поскорее через Босфор. И уже на Азиатском берегу французы узнали о несчастной участи немецкого войска; в Никее свиделись оба короля, - Людовик и Конрад, решившие продолжать путь вместе, в верном союзе. 3
Так как путь от Никеи до Дорилея был покрыт трупами и облит христианской кровью, оба короля желали избавить войско от тяжелого зрелища и потому отправились обходным путем, на Адрамитий, Пергам и Смирну.
Путь этот был чрезвычайно трудный, замедлявший движение крестоносцев ; выбирая этот путь, короли надеялись встретить здесь менее опасностей со стороны мусульман . Надежды их однако не оправдались: турецкие наездники держали в постоянном напряжении крестоносную армию, замедляли путь, грабили, отбивали людей и обозы.
Кроме того, недостаток съестных припасов и фуража заставил Людовика бросить массу вьючных животных и багажа. Французский король, не предвидя всех этих затруднений, взял с собой многочисленную свиту; поезд его, в котором присутствовала и его супруга Элеонора, был в высшей степени блистательный, пышный, не соответствовавший важности предприятия, связанного с такими затруднениями и опасностями...
Крестоносное ополчение двигалось очень медленно, теряя на своем пути массу людей, вьючного скота и багажа. 3
Между тем , Людовик VII , патриарх и король Иерусалима провели тайный совет на котором пересмотрели цели своего крестового похода и приняли решение всеми наличными силами овладеть Дамаском, сулившим им богатую добычу. Но таким решением они лишь толкнули сирийского правителя в объятия сельджукского князя из Алеппо, который надвигался с большим войском и с которым отношения у Сирии до этого были враждебными. 2
Вскоре стало ясно, что второй крестовый поход не достигнет своей цели - вернуть утраченную Эдессу...
Армия крестоносцев направилась на Дамаск, в начале июня с присоединившимися рыцарями Храма и иоаннитами перешла Ливанский хребет и разбила лагерь у местечка Дари, откуда был виден Дамаск. Этот древний город, «жилище утех и роскоши», неоднократно переходил из рук в руки, пока во времена Мухаммеда мусульмане окончательно не забрали его у христиан.
Дамаск оказался укреплённым сильными стенами и защищённым значительным гарнизоном; осада Дамаска требовала продолжительного времени и значительных усилий. войско направило свои силы против той части города, которая казалась более слабой: там были только сады и рощи, разделенные заборами и насыпями с небольшими башенками.
Несмотря на тучи стрел, которыми их встретили враги, засевшие в башенках, осада проходила успешно, и вскоре воины креста , гоня мусульман, подошли вплотную к городу.
Здесь император Конрад прославил себя удивительным подвигом, заставившим на момент забыть его прошлые неудачи. В то время как воины Балдуина, неоднократно пытавшиеся прорвать ряды врага, чуть было не начали отступления, он с горстью своих воинов внезапно атаковал мусульман. Турки падали под его ударами, когда навстречу выехал сарацин исполинского роста, закованный в железо, и вызвал его на бой. Император принял вызов, и оба войска остановились, с интересом взирая на эту схватку. Схватка, впрочем, оказалась недолгой.
Конрад, повторив подвиг Гопиррида, одним ударом меча рассек гиганта пополам, от плеча до седла. Этот удивительный удар решил исход сражения: мусульмане в ужасе оставили поле боя и укрылись в городе. 6
Между тем в лагере распространились слухи, что с севера на выручку Дамаска идёт Нуредин. Конрад с горстью немцев не терял надежды на сдачу Дамаска, однако в лагере поползли слухе об измене, которая упоминается у многих летописцев.
Речь идет о том, что якобы иерусалимский король, патриарх и рыцари , подкупленные золотом мусульман, распространили слухи, что Дамаск непобедим с той стороны, с которой подошли к нему крестоносцы . Вследствие этого крестоносцы перешли на другую сторону города, которая была действительно неприступна...
По другим данным, как это часто бывало и раньше, победу крестоносцев сорвали их внутренние распри. Когда стало ясно, что Дамаск падет, начались споры, чье знамя взовьется над побежденным городом. И тут четко обозначилась грань, разделявшая две группы воинства Христа : князей и баронов Востока с одной стороны, и пришельцев с Запада под предводительством короля и императора – с другой.
Среди домогавшихся власти над городом особенно усердствовал Тьерри, граф Фландрский. Казалось бы, его репутация была подмоченной: это был один из двух военачальников, трусливо бежавших из-под Аталии, где король, отбывая в Антиохию, назначил их руководить оставшимися крестоносцами .
Но теперь Тьерри проявил большую настойчивость и расторопность. Мотивируя тем, что он уже дважды побывал на Востоке и оставил свои владения в Европе родственникам, он требовал княжество Дамасское как компенсацию за свои подвиги и потери.
Французский король согласился с этими доводами. Такое предпочтение вызвало зависть и злобу других князей, в особенности князей Сирии и Палестины, считавших, что каждый из них имеет больше прав на любое новое присоединение, чем кто-либо из этих вновь прибывших. Не видя для себя больше личной выгоды, они охладели к предприятию, которое еще недавно возбуждало их энтузиазм.
Это настроение чутко уловили осажденные и попытались его усилить: они убеждали сирийских баронов не верить пришельцам с Запада, явившихся, чтобы их ограбить и поживиться за счет их земель на Святой земле .
Эти речи падали на благодарную почву. Военные действия застопорились... 6
Проведя довольно продолжительное время в бесполезной осаде, угрожаемые с севера Нуредином, христиане должны были отступить от Дамаска, не достигнув ничего...
Эта неудача тяжело отозвалась на короле Конраде и на всём войске крестоносцев : охотников продолжать дело Второго крестового похода нестало...
Энергия и рыцарский энтузиазм Конрада ослабли, и он решил вернуться на родину. Осенью 1148 года на византийских кораблях он прибыл в Константинополь, а оттуда в начале 1149 года возвратился в Германию, не сделав, в сущности, ничего для дела христиан на Востоке, а, напротив, обесславив себя и немецкую нацию. 3
Людовик VII не решился, подобно Конраду , бросить так скоро начатое им дела, но в то же время, при затруднительности положения, он не решился на энергичные меры. В его свите нашлись лица, которые не считали выполненной задачу крестового похода и, считая возвращение назад делом унизительным для рыцарской чести, советовали ему оставаться в Антиохии и ждать подкрепления, то есть прибытия новых сил воинов Христа с Запада для выручки Эдессы.
Но были и такие, которые, указывая на пример Конрада , уговаривали короля возвратиться на родину; Людовик VII поддался влиянию последних и решил возвратиться.
В начале 1149 года он на норманнских кораблях переправился в южную Италию, где имел свидание с норманнским королем и осенью 1149 года прибыл во Францию.
На протяжении XII столетия в Святой земле возникли три рыцарских ордена: иоаннитов (1113 г.), тамплиеров (1119 г.) и Тевтонский орден. Они поставили себе целью ухаживать за больными и немощными паломниками и крестоносцами на Святой земле , оказывать им духовную поддержку и защищать их в случае надобности силой оружия. Это были так называемые духовно-рыцарские ордены и члены их стремились сочетать рыцарский образ жизни с монашеским.
2-й Крестовый поход под предводительством французского короля Людовика VII и императора Священной Римской империи Конрада III на Святую землю потерпел неудачу, поскольку франки не смогли спланировать и координировать свои действия.
Уже после поражения Конрада III под Дорилеей немцы служили предметом насмешек для французов; следовательно, Второй крестовый поход показал, что совместные действия французов и немцев в будущем невозможны.
Этот поход обнаружил также рознь между палестинскими и европейскими христианами. Для восточных христиан пятидесятилетнее пребывание в среде мусульманского влияния на Святой земле не прошло бесследно в культурном отношении.
Таким образом, между поселившимися в Азии европейцами и прибывавшими сюда из Европы новыми крестоносцами обнаружилась принципиальная рознь; они взаимно стали не понимать друг друга. Меркантильный характер, подкуп, распущенность, разврат сделались отличительной чертой нравов палестинских христиан. 3
Неудача похода легла пятном на чести церкви, в особенности она подорвала авторитет св. Бернарда, а также и папы: Бернард поднял массы народа, он называл крестовый поход делом, угодным Богу, предсказывал хороший исход. После позорных неудач поднялся сильный ропот против Бернарда: Бернард не пророк, говорили, а лжепророк; а папа, давший свое благословение, не представитель церкви, а антихрист.
Папа сваливал всю ответственность на Бернарда, последний говорил, что он действовал по приказанию папы. 3
Результатом Второго крестового похода на Святую землю был огорчен в особенности молодой Людовик VII . Возвратившись на родину, Людовик пришёл к сознанию необходимости поправить свою ошибку, смыть пятно со своего имени. Был созван собор, на котором снова подвергся обсуждению вопрос о новом походе и, что очень удивительно, нашлась опять масса людей, которые, объятые религиозным энтузиазмом, вновь готовы были идти в Святую землю .
Случилось нечто ещё более удивительное: на собор явился и святой Бернард и стал говорить, что предстоящий поход будет уже удачен. На соборе стали раздаваться голоса, что Второй крестовый поход был неудачен потому, что не поставили во главе его св. Бернарда. Явилось предложение поручить ему ведение нового похода.
Папа принял весть об этом без сочувствия. Он назвал самого Бернарда безумцем, а в официальном документе характеризовал подобное отношение к делу как глупость.
После этого и Людовик VII несколько охладел к задуманному походу на Святую землю ...

Источники информации:
1. «Крестовые походы » (журнал «Древо познания» № 21/ 2002 г.)
2. Вазольд М. «Крестоносцы »
3. сайт Википедия
4. Успенский Ф. «История крестовых походов »
5. «Все войны мировой истории» (по Харперской энциклопедии военной истории Дюпюи)
6. Мишо Ж.-Ф. «История

3. Второй Крестовый Поход

Политика христианских князей на Востоке преследовала ложную цель – уничтожение византийского господства в Азии и ослабление греческого элемента, на который естественно нужно было рассчитывать в деле уничтожения мусульман. Такая политика привела к тому, что мусульмане, ослабленные и отодвинутые внутрь Азии, вследствие Первого крестового похода, снова усилились и начали из Месопотамии угрожать христианским владениям. Один из наиболее сильных мусульманских эмиров, эмир Моссула-Имад-эд-Дин Зенги, начал весьма серьезно угрожать передовым княжествам. В 1144 г. Зенги произвел сильный натиск, который окончился взятием Эдессы и падением Эдесского княжества. Это наносило весьма чувствительный удар всему восточному христианству: Эдесское княжество составляло форпост, о который разбивались волны мусульманских набегов, в Эдесском княжестве был оплот, защищавший весь христианский мир. В то время, когда Эдесса пала под ударами мусульман, другие христианские княжества находились или в стесненном положении, или были заняты вопросами чисто эгоистического характера и поэтому как не могли подать помощи Эдесскому княжеству, так не в состоянии были заменить для христиан его значения. В Иерусалиме незадолго перед тем умер король Фульк, тот самый, который соединил интересы Иерусалимского княжества с интересами своих французских владений. После его смерти во главе королевства стала вдова, королева Мелизинда, опекунша Бодуэна III; непокорность вассальных князей отняла у нее всякую возможность и средства даже для защиты собственных владений – Иерусалим находился в опасности и не мог подать помощи Эдессе. Что касается Антиохии, то князь Раймунд завязал несчастную войну с Византией, кончившуюся для него полной неудачей, и таким образом также не мог подать помощи Эдессе.

Слух о падении Эдессы произвел сильное впечатление на Западе и особенно во Франции. Франция во весь период крестовых походов отличалась своей отзывчивостью к интересам христиан на Востоке; из Франции больше всего шло на Восток рыцарей; Франция более других европейских государств чувствовала связи с Востоком, ибо в Эдессе, Иерусалиме, Триполи сидели князья французского происхождения.

И тем не менее, для поднятия нового крестового похода в Западной Европе не представлялось благоприятных условий. Прежде всего во главе римской церкви было лицо, которое далеко не могло равняться с современником первого похода. В 1144 г. на римском престоле сидел Евгений III, человек, не отличавшийся ни большой силой воли, ни энергией, ни умом, не имевший широких политических взглядов. Евгению III предстояло бы, пользуясь властным положением церкви, принять под свою руку дело защиты восточно-азиатских княжеств, но к этому времени положение папы, даже в самой Италии, было далеко не властное, римский престол был жертвой партий. Евгений III недавно успел победить антипапу, нуждался в помощи Германского короля и настоятельными просьбами призывал его в Италию. Кроме того, ему угрожало в Риме новое направление, окончательно ниспровергавшее его авторитет. В Риме действовал проповедник, представитель философско-политического направления, Арнольд Брешианский, ученик Бернарда, аббата Клерво. Как Арнольд Брешианский, так и его знаменитый учитель происходили из известной монашеской конгрегации монастыря Клюни и были выразителями идей, распространяемых этим монастырем. Арнольд столько же был политик-философ, сколько и проповедник. Его политические взгляды были основаны на демократическом принципе. Он всеми силами своего красноречия и влияния боролся против светской власти папы и против злоупотреблений, вкравшихся в церковный строй того времени. За Арнольдом следовал целый ряд проповедников-монахов, распространявших те же идеи. Проповедь Арнольда подняла целую бурю против папы. К тому же времени городовое движение, с его демократическим характером, особенно энергично охватило Италию. Во главе городов стоял не архиепископ, не светские феодалы и дворяне, а народ; воскресла и древняя форма правления – сенат и народ, воскрес даже античный термин «senatus populuaque Romanus ». Вместо устарелого устройства, вместо вассалитета и сюзеренитета выдвигались коммуны, которые в высшей степени неблагосклонно относились к духовным князьям. Германский король Конрад III также был поставлен в затруднительные обстоятельства борьбой с Вельфами; он в свою очередь выжидал поддержки из Рима, надеясь, что папа пришлет ему корону и тем укрепит его шаткое положение на троне. Таким образом, нельзя было надеяться, что папа или король примут на себя инициативу Второго крестового похода. Этой инициативы нужно было искать в другом месте.

После разгрома Эдессы значительная часть светских и духовных лиц явилась с Востока в Италию и Францию; здесь они обрисовывали положение дел на Востоке и возбудили своими рассказами народные массы. Во Франции королем был Людовик VII; рыцарь в душе, он чувствовал себя связанным с Востоком и был склонен предпринять крестовый поход. На короля, как и на всех его современников, оказывало сильное влияние то литературное движение, которое глубоко проникло во всю Францию и распространилось даже по Германии. Подразумеваемое здесь литературное движение составляет обширный цикл поэтических сказаний, заключающихся в песнях рыцарей и дворянства. Это устное творчество, обширное и разнообразное, воспевало подвиги борцов христианства, облекало их в фантастические образы, повествуя о бедствиях христиан на Востоке, держало в возбужденном состоянии народ и разжигало его страсти. Не чужды были его влияния и высшие слои – духовные и светские князья. Людовик VII, прежде чем решиться на такой важный шаг, как поход в Святую Землю, спросил мнения у аббата Сугерия, своего воспитателя и советника, который, не отговаривая короля от доброго намерения, посоветовал принять все меры, чтобы обеспечить должный успех предприятию. Людовик пожелал узнать настроение народа и духовенства. Духовная политика XII столетия находилась в руках Св. Бернарда, аббата недавно основанного монастыря Клерво. Личность Бернарда в высшей степени импозантная и авторитетная. Величественная фигура, изможденное лицо, пылкая огненная речь – все это доставляло ему непобедимую силу и громадное влияние, перед которым никто не мог устоять. Бернард был уже хорошо известен во всей Европе: он не раз являлся в Риме решателем дела того или другого папы. Ему не раз уже предлагали епископские и архиепископские места, но он всегда отказывался от повышений и этим еще более выигрывал в глазах современников; он был самый резкий противник Абеляра, неблагосклонно относился к проповедям и действиям своего ученика Арнольда Брешианского. К этому авторитету, как к нравственной силе, обратился французский король, прося Бернарда принять участие в деле поднятия Европы к крестовому походу: Бернард не принял на свою ответственность такого важного дела; он дал совет обратиться к папе. Евгений III одобрил план короля и поручил св. Бернарду проповедь о крестовом походе, снабдив его воззванием к французскому народу. В 1146 г. св. Бернард присутствовал на государственном собрании в Бургундии (Везеле), он сел рядом с королем Людовиком, надел на него крест и произнес речь, в которой приглашал вооружиться на защиту Гроба Господня против неверных. Таким образом с 1146 г. вопрос о крестовом походе был решен с точки зрения французов. Южная и средняя Франция двинула многочисленную армию, которая была вполне достаточна для того, чтобы дать отпор мусульманам.

Роковым шагом и большой ошибкой со стороны св. Бернарда было то, что он, упоенный успехом, который имел во Франции, решился повести дело далее, возбудить идею крестового похода за пределами Франции – в Германии. Движение и само по себе дошло до Рейна, где выразилось в крайне резком, а именно в антисемитском движении. Слухи об этом дошли до св. Бернарда и были весьма неприятны для него и требовали, по его мнению, его личного присутствия в этой стране. Явившись за Рейн, Бернард сурово порицал духовных лиц, не сдерживавших своим авторитетом страстей народных; но он не ограничился этим и пошел дальше. Он задумал привлечь к крестовому походу Германию, которая могла внести в это движение новые элементы, не гармонировавшие с теми, которые были во Франции. Конрад III до прибытия Бернарда не обнаруживал склонности подняться на защиту святых мест. Аббат Клерво знал настроение Конрада и задался мыслью обратить его.

Обращение Конрада произошло при картинной обстановке. Накануне 1147 г. Бернард был приглашен отпраздновать вместе с Конрадом первый день Нового года. После торжественной мессы Бернард произнес речь, которая обладала такой силой и влиянием на умы, что для слушателей она казалась словом, исходившим из уст Самого Спасителя. Очертив в высшей степени яркими красками бедственное положение христиан на Востоке, он от лица Самого Спасителя обратился со следующей речью к Конраду: «О, человек! Я дал тебе все, что Я мог дать: могущество, власть, всю полноту духовных и физических сил; какое же употребление ты сделал из всех этих даров для службы Мне? Ты не защищаешь даже того места, где Я умер, где Я дал спасение душе твоей; скоро язычники распространятся по всему миру, говоря, где их Бог». – «Довольно! – воскликнул король проливая слезы. – Я буду служить Тому, Кто искупил меня». Победа Бернарда была решительна над неподатливостью немцев, над нерешительностью Конрада.

Решение Конрада III участвовать во Втором крестовом походе отозвалось весьма живо во всей германской нации. С 1147 г. и в Германии началось такое же одушевленное общее движение, как и во Франции. Само собою разумеется, что это дело лично для славы Бернарда в высшей степени было заманчиво: по всей Германии ходили рассказы о силе и влиянии слова его, о его решительной победе над королем, увеличивая славу его подвигов, поднимая его авторитет в глазах современников. Но привлечение немцев к участию во Втором крестовом походе было в высшей степени вредно для исхода Второго крестового похода. Участие германцев изменило дальнейший ход всего дела и привело к тем печальным результатам, которыми окончился Второй крестовый поход.

В XII столетии большое значение для успеха всех внешних политических предприятий имели союзы, симпатии или антипатии государств. Французская нация, во главе своего короля, выставила значительные силы. Как сам король Людовик VII, так и феодальные французские князья выказали много сочувствия делу Второго крестового похода; собрался отряд численностью до 70 тысяч. Цель, которую предстояло достигнуть Второму крестовому походу, была ясно намечена и строго определена. Задача его состояла в том, чтобы ослабить моссульского эмира Зенги и отнять у него Эдессу. Эту задачу успешно выполнило бы и одно французское войско, состоявшее из хорошо вооруженной армии, которая по пути увеличилась вдвойне приставшими добровольцами. Если бы крестоносное ополчение 1147 г. состояло из одних французов, оно направилось бы другим путем, более кратким и более безопасным, чем тот, который оно избрало под влиянием германцев. Французы в политической системе той эпохи представляли нацию, совершенно обособленную, которая своими ближайшими интересами склонялась к Италии. Сицилийский король Рожер II и французский король находились в близких отношениях. Вследствие этого для французского короля всего естественнее было избрать путь через Италию, откуда он мог, воспользовавшись норманнским флотом и также флотом торговых городов, которые, как мы видели раньше, явились такими энергичными помощниками в Первом крестовом походе, удобно и скоро прибыть в Сирию. Этот путь представлялся более кратким и удобным уже потому, что он приводил крестоносцев не во враждебные владения мусульман, а в те земли Сирии и Палестины, которые принадлежали уже христианам; этот путь, следовательно, не только не требовал бы от крестоносного ополчения никаких жертв, а, напротив, обещал ему вполне благоприятные результаты. Кроме того, путь через южную Италию имел за собой еще то преимущество, что к ополчению мог присоединиться и сицилийский король. Людовик VII, снесшись с Рожером II, готов был двинуться через Италию.

Германский король был носителем совершенно противоположных политических идей. Постоянное стремление германской нации завладеть южной Италией ставило каждого германского короля в необходимость считать до тех пор свою задачу неоконченною, пока он не побывал в Италии и в Риме, не получил от папы императорской короны, а от итальянского населения присяги на верность. С этой стороны стремления германских королей угрожали прямо интересам нормандского влияния в южной Италии и в данную минуту интересам сицилийского короля Рожера II. Сила сицилийского короля была обусловлена слабым влиянием в Италии германского императора. Естественно, что Рожер II был далеко не в благоприятных отношениях с императором; между двумя народностями, германской и норманнской, не могло быть союза. Но в рассматриваемую эпоху дело было гораздо хуже. Конрад менее всего задавался целью заключать союзы с западноевропейскими державами; напротив, незадолго перед тем он заключил союз с Византией. В союзе германского короля с византийским императором таилось осуществление той задачи, которую старался выполнить еще Алексей Комнин во время Первого крестового похода: германскому королю и византийскому царю представлялась полная возможность взять в свои руки крестоносное движение и повести его к осуществлению своих задач. Участие французского короля во Втором крестовом походе усложняло и затрудняло разрешение этой задачи; но тем не менее у Конрада III и Мануила Комнина оставалась полная возможность сообща направить движение к общехристианской цели и играть в этом движении главную роль.

Когда поднялся вопрос о пути и средствах движения, германский король предложил избрать тот путь, которым шли и первые германские крестоносцы, – на Венгрию, Болгарию, Сербию, Фракию и Македонию. Германцы настаивали на том, чтобы и французский король двинулся этим путем, мотивируя свое предложение тем, что лучше избегать разделения сил, что движение через владения союзного и даже родственного с германским королем государя вполне обеспечено от всякого рода случайностей и неожиданностей и что с византийским царем начаты по этому вопросу переговоры, в благоприятном результате которых Конрад не сомневался.

Летом 1147 г. началось движение через Венгрию; Конрад шел впереди, месяцем позже шел за ним Людовик.

Рожер Сицилийский, который ранее не заявлял намерения участвовать во Втором крестовом походе, но который однако не мог оставаться равнодушным к исходу его, потребовал от Людовика исполнения заключенного между ними договора – направить путь через Италию. Людовик долго колебался, но уступил союзу с германским королем. Рожер понял, что если бы он теперь и принял участие в походе, то положение его было бы вполне изолированным. Он снарядил корабли, вооружился, но не для того, чтобы оказать помощь общему движению; он начал действовать на собственный страх сообразно норманнской политике относительно Востока; сицилийский флот стал грабить острова и приморские земли, принадлежащие Византии, берега Иллирии, Далмации и южной Греции. Опустошая византийские владения, сицилийский король завладел островом Корфу и в то же время, чтобы с успехом продолжать свои морские операции против Византии и чтобы обеспечить себя со стороны африканских мусульман, заключил с последними союз.

Таким образом крестоносное движение в самом начале было поставлено в самое неблагоприятное положение. С одной стороны, западный король напал на византийские владения в то самое время, когда крестоносцы подходили к Константинополю; с другой стороны, составился союз христианского короля с мусульманами, союз прямо враждебный успеху крестовых походов. Политика норманнского короля тотчас отозвалась на отдаленном Востоке. В крестовом ополчении участвовала масса людей, которые не желали подчиняться германскому и французскому королям, не признавали над собой никакого авторитета. Как бы ни желали короли благополучно довести свое войско до Константинополя, не возбуждая ропота в туземном населении грабежами и насилиями, им было трудно удержать порядок и дисциплину в своем войске: добровольцы, приставшие к ополчению, отделялись от войска, грабили, наносили оскорбления и чинили насилия жителям. Это не могло не поселить недоразумений между византийским царем и германским королем, начались взаимные неудовольствия и упреки в неисполнении договоров и конвенций. Во Фракии дошло даже от открытых столкновений. Крестоносцы жаловались на то, что им несвоевременно доставлялись съестные припасы и фураж; византийцы обвиняли крестоносцев в грабеже. Хотя византийский царь был уверен в расположении к себе Конрада, но для него не было тайной отсутствие дисциплины в крестовом войске и слабый авторитет короля. Царь Мануил боялся, что Конраду не удастся обуздать буйную и непокорную толпу, что эта толпа, жадная к наживе, может начать в виду Константинополя грабежи и насилия и вызовет серьезные смуты в столице. Поэтому Мануил старался отстранить крестоносное ополчение от Константинополя и советовал Конраду переправиться на азиатский берег Галлиполи. Это было бы действительно лучше, ибо предупредило бы много различных недоразумений и стычек. Но крестоносцы силой пробились к Константинополю, сопровождая свой путь грабежами и насилиями. В сентябре 1147 г. опасность для Византии со стороны крестоносцев была серьезна: у стен Константинополя стояли раздраженные германцы, предававшие все грабежу; через две-три недели нужно было ожидать прибытия французских крестоносцев; соединенные силы тех и других могли угрожать Константинополю серьезными неприятностями. В то же время до византийского царя доходили известия о взятии Корфу, о нападениях норманнского короля на приморские византийские владения, о союзе Рожера II с египетскими мусульманами.

Под влиянием грозившей со всех сторон опасности Мануил сделал шаг, который в самом корне подрывал предположенные Вторым крестовым походом задачи и цели, – он заключил союз с турками-сельджуками; правда, это не был союз наступательный, он имел целью обезопасить империю и пригрозить латинянам на случай, если бы последние вздумали угрожать Константинополю. Но тем не менее этот союз имел весьма важное значение в том отношении, что он давал понять сельджукам, что им придется считаться только с одним западным ополчением. Заключая этот союз с иконийским султаном, Мануил давал понять, что он не смотрит на сельджуков как на врагов. Оберегая свои личные интересы, он умывал руки, предоставляя крестоносцам действовать на собственный риск собственными силами и средствами. Таким образом против крестового ополчения составилось два христианско-мусульманских союза: один – прямо враждебный крестоносному ополчению – это союз Рожера II с египетским султаном; другой – союз византийского царя с иконийским султаном – был не в интересах крестового похода. Все это было причиной тех неудач, которыми закончился Второй крестовый поход.

Мануил поспешил удовлетворить Конрада и перевез немцев на противоположный берег Босфора. Едва ли в это время византийский царь и мог обеспечить дальнейший ход дел на азиатской территории. Крестоносцы дали себе первый отдых в Никее, где произошли уже серьезные недоразумения. Пятнадцатитысячный отряд отделился от немецкого ополчения и на собственный страх направился приморским путем к Палестине. Конрад с остальным войском избрал тот путь, которого держалось первое крестоносное ополчение, – через Дорилей, Иконий, Гераклею. В первой битве (26 октября 1147 г.), происшедшей в Каппадокии, близ Дорилея, немецкое войско, застигнутое врасплох, было разбито наголову, большая часть ополчения погибла или была взята в плен, весьма немногие вернулись с королем в Никею, где Конрад стал поджидать французов. Почти в то самое время, когда Конрад потерпел страшное поражение, Людовик VII приближался к Константинополю. Происходили обычные столкновения между французским войском и византийским правительством. Зная симпатии между Людовиком VII и Рожером II, Мануил не считал безопасным продолжительное пребывание в Константинополе французов. Чтобы поскорее отделаться от них и понудить рыцарей к ленной присяге, царь Мануил употребил хитрость. Между французами был пущен слух, что немцы, переправившиеся в Азию, быстро подвигаются вперед, шаг за шагом одерживают блистательные победы; так что французам нечего будет делать в Азии. Соревнование французов было возбуждено; они требовали переправить их поскорее через Босфор. Здесь уже, на Азиатском берегу, французы узнали о несчастной участи немецкого войска; в Никее свиделись оба короля, – Людовик и Конрад, и решились продолжать путь вместе, в верном союзе.

Так как путь от Никеи до Дорилея был покрыт трупами и облит христианской кровью, оба короля желали избавить войско от тяжелого зрелища и потому отправились обходным путем, на Адрамитий, Пергам и Смирну. Путь этот был чрезвычайно трудный, замедлявший движение войска; выбирая этот путь, короли надеялись встретить здесь менее опасностей со стороны мусульман. Надежды их однако не оправдались: турецкие наездники держали в постоянном напряжении крестоносную армию, замедляли путь, грабили, отбивали людей и обозы. Кроме того, недостаток съестных припасов и фуража заставил Людовика бросить массу вьючных животных и багажа. Французский король, не предвидя всех этих затруднений, взял с собой многочисленную свиту; поезд его, в котором участвовала и его супруга Элеонора, был в высшей степени блистательный, пышный, не соответствовавший важности предприятия, соединенного с такими затруднениями и опасностями. Крестоносное ополчение двигалось очень медленно, теряя на своем пути массу людей, вьючного скота и багажа.

В начале 1148 г. оба короля прибыли в Эфес с жалкими остатками войска, тогда как при переправе ополчения через Босфор византийцы, конечно преувеличенно, насчитывали его до 90 тысяч. В Эфесе короли получили от византийского императора письмо, в котором последний приглашал их в Константинополь отдохнуть. Конрад отправился морским путем в Константинополь, а Людовик, с большим трудом добравшись до приморского города Анталии, выпросил у византийского правительства кораблей и с остатками войска в марте 1148 г. прибыл в Антиохию. Рассказанными событиями, можно сказать, исчерпывается результат Второго крестового похода; громадные армии королей растаяли под ударами мусульман; а короли, – французский и немецкий, соединившиеся для одной цели, скоро разошлись и стали преследовать противоположные задачи.

Раймунд Антиохийский принял французов очень радушно: последовал ряд празднеств и торжеств, в которых французская королева Элеонора играла первенствующую роль. Не замедлила проявиться интрига, которая не осталась без влияния на общий ход дел: Элеонора вступила в связь с Раймундом. Само собою разумеется, Людовик чувствовал себя оскорбленным, униженным, он потерял энергию, воодушевление и охоту вести начатое дело. Но были обстоятельства, которые еще хуже отозвались на деле Второго крестового похода. Пребывание Конрада III в Константинополе в зиму 1147/48 г. сопровождалось охлаждением между ним и византийским императором. Весной 1148 г. Конрад отправился из Константинополя в Малую Азию, но только не в Антиохию для соединения с французским королем, а прямо в Иерусалим. Как для Раймунда, так и для Людовика было в высшей степени неприятно известие, что Конрад оставил задачи крестового похода и предался интересам Иерусалимского королевства. Болдуэн III, король Иерусалима, побудил Конрада стать во главе войска, которого Иерусалимское королевство могло выставить до 50 тысяч, и предпринять поход против Дамаска. Это предприятие следует считать в высшей степени неверным и ошибочным, да оно и не входило в виды второго крестового похода. Движение против Дамаска в интересах иерусалимского княжества окончилось весьма печальными результатами. В Дамаске, правда, находилась довольно грозная сила, но весь центр тяжести мусульманского Востока, вся сила и опасность для христиан сосредоточивалась в это время не в Дамаске, а в Моссуле. Эмир моссульский Зенги, а не кто другой завоевал Эдессу и угрожал остальным христианским владениям. После смерти Зенги в Моссуле сидел сын его Нуредин (Нур-эд-Дин), который приобрел весьма крупную, хотя и печальную известность в восточных христианских летописях, как самый непримиримый и грозный враг Антиохии и Триполи. Само собою разумеется, что если его не ослабили в 1148 г., он впоследствии мог сделаться грозной, роковой силой для всего восточного христианства. В Иерусалиме этого не поняли. Немецкий король стал во главе пятидесятитысячной армии и направился против Дамаска. Это вызвало антихристианскую коалицию: эмир Дамаска заключил союз с Нуредином. Политика христиан на Востоке в данное время, когда у них не было значительных военных сил, должна была быть очень осторожной: входя в борьбу с каким бы то ни было мусульманским центром, христиане должны были бить наверное, чтобы не поднимать против себя коалиций со стороны мусульман. Между тем Конрад и Болдуэн III шли с закрытыми глазами и не озаботились ознакомиться с местными условиями. Дамаск оказался укрепленным сильными стенами и защищенным значительным гарнизоном; осада Дамаска требовала продолжительного времени и значительных усилий. Христианское войско направило свои силы против той части города, которая казалась более слабой. Между тем в лагере распространились слухи, что с севера на выручку Дамаска идет Нуредин. Конрад с горстью немцев не терял надежды на сдачу Дамаска. Но в лагере христиан составилась измена, которая, впрочем, еще недостаточно выяснена, хотя о ней упоминается у многих летописцев. Будто бы Иерусалимский король, патриарх и рыцари, подкупленные золотом мусульман, распространили слухи, что Дамаск непобедим с той стороны, с которой подошли к нему крестоносцы. Вследствие этого осаждающие перешли на другую сторону города, которая была действительно неприступна. Проведя довольно продолжительное время в бесполезной осаде, угрожаемые с севера Нуредином, христиане должны были отступить от Дамаска, не достигнув ничего. Эта неудача тяжело отозвалась на рыцарском короле Конраде и на всем войске. Не было охотников продолжать дело Второго крестового похода, то есть идти дальше на север и в союзе с Антиохией вести войну против главного врага – эмира моссульского. Энергия и рыцарский энтузиазм Конрада ослабли, и он решил вернуться на родину. Осенью 1148 г. на византийских кораблях он прибыл в Константинополь, а оттуда в начале 1149 г. возвратился в Германию, не сделав в сущности ничего для дела христиан на Востоке, а, напротив, обесславив себя и немецкую нацию.

Людовик VII, как человек молодой, с большим рыцарским энтузиазмом, не решился, подобно Конраду, бросить так скоро начатого им дела. Но в то же время, при затруднительности положения, он не решился на энергичные меры. В его свите нашлись лица, которые не считали выполненной задачу крестового похода и, считая возвращение назад делом унизительным для рыцарской чести, советовали ему оставаться в Антиохии и ждать подкрепления, то есть прибытия новых сил с Запада для выручки Эдессы. Но были и такие, которые, указывая на пример Конрада, уговаривали короля возвратиться на родину; Людовик VII поддался влиянию последних и решился возвратиться. В начале 1149 г. он на норманнских кораблях переправился в южную Италию, где имел свидание с норманнским королем и осенью 1149 г. прибыл во Францию.

Таким образом Второй крестовый поход, который казался таким блистательным, так много обещавшим вначале, сопровождался вполне ничтожными результатами. Мусульмане не только не были ослаблены, а, напротив, нанося христианам одно поражение за другим, уничтожая целые крестоносные армии, получили большую уверенность в собственных силах, энергия их увеличилась, у них зародились надежды на уничтожение христианства в Малой Азии. На Востоке происходили резкие столкновения между немцами и французами. Немецкое войско в глазах других наций было принижено своими роковыми неудачами. Уже после поражения Конрада III немцы служили предметом насмешек для французов; следовательно, Второй поход показал, что совместные действия французов и немцев на будущее время невозможны. Этот поход обнаружил также рознь между палестинскими и европейскими христианами. Для восточных христиан пятидесятилетнее пребывание в среде мусульманского влияния не прошло бесследно в культурном отношении. Таким образом, между поселившимися в Азии европейцами и прибывавшими сюда из Европы новыми крестоносцами обнаружилась принципиальная рознь; они взаимно стали не понимать друг друга. Меркантильный характер, подкуп, распущенность, разврат сделались отличительной чертой нравов палестинских христиан.

Неудача Второго крестового похода сильно отозвалась на французской нации, в памяти которой долго сохраняется отзвук этой неудачи. Она должна была лечь пятном на чести церкви, в особенности она подорвала авторитет св. Бернарда, а также и папы: Бернард поднял массы народа, он называл крестовый поход делом, угодным Богу, предсказывал хороший исход. После позорных неудач поднялся сильный ропот против Бернарда: Бернард не пророк, говорили, а лжепророк; а папа, давший свое благословение, не представитель церкви, а антихрист. Папа сваливал всю ответственность на Бернарда, последний говорил, что он действовал по приказанию папы.

В высшей степени интересна тенденция, возникающая к этому времени среди романских народов: стали взвешивать, особенно французы, обстоятельства Первого и Второго походов, стали доискиваться, какие были недостатки их организации и причины неуспеха. Вывод был простой: нельзя достигнуть цели походов потому, что на дороге стояло схизматическое византийское царство, сначала нужно уничтожить это препятствие. Эта тенденция, возникающая в середине XII в., приобретала затем все более и более сторонников на Западе. Благодаря постепенному распространению этой идеи в массы народа, Четвертый крестовый поход, в котором участвовали венецианцы, норманны и частью французы, направился не прямо на Восток, а на Константинополь и достиг блистательного результата: он кончился взятием Константинополя и превращением Византии в латинскую империю.

Результатом Второго похода был огорчен в особенности молодой Людовик VII. Возвратившись на родину, Людовик пришел к сознанию необходимости поправить свою ошибку, смыть пятно со своего имени. Составлен был собор, на котором снова подвергся обсуждению вопрос о новом походе и, что очень удивительно, нашлась опять масса людей, которые, объятые религиозным энтузиазмом, вновь готовы были идти в Святую Землю. Случилось нечто еще более удивительное: на собор явился и св. Бернард и стал говорить, что предстоящий поход будет уже удачен. На соборе стали раздаваться голоса, что недавний поход был неудачен потому, что не поставили во главе его св. Бернарда. Явилось предложение поручить ему ведение нового похода. Папа принял весть об этом без сочувствия. Он назвал самого Бернарда безумцем, а в официальном документе характеризовал подобное отношение к делу как глупость. После этого и Людовик несколько охладел к задуманному походу.

Из детальных черт нужно указать еще два момента, относящиеся ко Второму крестовому походу, которые показывают, что в 1149 г. религиозная идея похода совершенно отступает на задний план. Если во время Первого крестового похода в некоторых князьях еще было видно религиозное воодушевление, то теперь оно совершенно падает. К эпохе Второго крестового похода относятся два похода, стоящие совершенно отдельно от главного движения. Когда началось движение в Святую Землю во второй раз, некоторые северогерманские князья, как Генрих Лев, Альбрехт Медведь и другие, сообразили, что не имеют надобности искать борьбы с неверными на отдаленном Востоке, что рядом с ними есть масса вендов, языческих народов славянского происхождения, которые до сих пор не принимали к себе христианских проповедников. Северогерманские князья обратились в Рим, и папа разрешил им направить свое оружие против славян. Ближайшие лица, – Генрих Лев и Альбрехт Медведь, – были местные графы, князья саксонские. Задача саксонского племени, начиная с Карла Великого, заключалась в культурной и религиозной экспансии на славянские племена, между Эльбой и Одером. Трудно сказать, чтобы эта борьба, велась исключительно в интересах религиозных. Она имела в виду также и цели чисто экономического характера: саксонские князья стремились приобрести новые земли для колонизации и тем способствовать распространению немецкого элемента на Востоке. Раз земля завоевана, является правитель области – маркграф, являются миссионеры и колонисты. Альбрехт Медведь был маркграф Бранденбурга, возникшего на славянских землях. Для похода на славян составилась армия, доходившая до 100 тысяч человек. Представителем вендских славян был в то время князь бодричей Никлот, который мог оказать немцам лишь слабое сопротивление. Результатом похода, одобренного церковью, сопровождавшегося страшными жестокостями, убийствами и грабежом, было то, что немцы приобрели еще более прочное положение в славянских землях. Второй момент, о котором мы упомянули, заключается в следующем. Часть норманнских, французских и английских рыцарей была занесена бурею в Испанию. Здесь они предложили Альфонсу, португальскому королю, свои услуги против мусульман и в 1148 г. захватили Лиссабон. Многие из этих крестоносцев навсегда остались в Испании, и только очень незначительная часть направилась в Святую Землю, где принимала участие в неудачном походе против Дамаска. Дельнов Алексей Александрович

ВТОРОЙ КРЕСТОВЫЙ поход Крестовый поход увенчался успехом во многом благодаря тому, что мусульманский мир раздирали конфликты, в первую очередь связанные с турецкой экспансией. Религиозные чувства отошли на задний план, на передний вышли жажда захватов или страх

Из книги Полная история ислама и арабских завоеваний в одной книге автора Попов Александр

Второй Крестовый поход Мусульмане, ослабленные и отодвинутые внутрь Азии после первого Крестового похода, через некоторое время, восстановив свои силы, начали из Месопотамии угрожать христианским владениям.Эмир Моссула-Имад-эд-Дин Зенги в 1144 году произвел поход,

Из книги История Средних веков. Том 1 [В двух томах. Под общей редакцией С. Д. Сказкина] автора Сказкин Сергей Данилович

Второй крестовый поход В XII в. началось сплочение мусульманских княжеств, в результате чего крестоносцы стали терять свои владения. В 1144 г. правитель Мосула завладел Эдессой. В ответ на это был предпринят Второй крестовый поход (1147-1149). Его главным вдохновителем выступил

Из книги Жизнь и смерть ордена тамплиеров. 1120-1314 автора Демурже Ален

Глава 1. Второй крестовый поход Гибель графства ЭдесскогоВ годы, последовавшие за Первым крестовым походом, латинские государства значительно упрочили свое положение. Завоевание прибрежных городов практически завершилось со взятием Тира в 1124 г.; только на самом юге все

Из книги История крестовых походов автора Успенский Федор Иванович

3. Второй Крестовый Поход Политика христианских князей на Востоке преследовала ложную цель – уничтожение византийского господства в Азии и ослабление греческого элемента, на который естественно нужно было рассчитывать в деле уничтожения мусульман. Такая политика

Из книги Крестовые походы. Том 1 автора Грановский Александр Владимирович

Глава XXV Второй крестовый поход

Из книги Всемирная история в сплетнях автора Баганова Мария

Второй крестовый поход «Торе королю Людовику, из-за которого мое сердце оделось в траур», - говорил трубадур Маркабрю устами юной девы, оплакивающей расставание с уходящим в Крестовый поход возлюбленным. Ему вторит и святой Бернар, с гордостью написавший папе Евгению:

Из книги Краткая история евреев автора Дубнов Семен Маркович

15. Второй крестовый поход Основанное крестоносцами Иерусалимское королевство пришло, спустя несколько десятилетий, в упадок, и восточные магометане вновь начали теснить христиан. Тогда в Европе стали готовиться к новому крестовому походу. Во главе крестоносцев стояли:

Из книги История Крестовых походов автора Харитонович Дмитрий Эдуардович

Глава 3 Второй крестовый поход (1147–1149 гг.)

Из книги Крестовые походы. Войны Средневековья за Святую землю автора Эсбридж Томас

ВТОРОЙ КРЕСТОВЫЙ ПОХОД КОРОЛЯ ЛЮДОВИКА В Риме папа Климент IV был глубоко обеспокоен злобной кампанией, начавшейся в 1265 году. Понимая, что война за Святую землю вот-вот будет окончательно проиграна, в августе 1266 года Климент приступил к разработке плана относительно

Из книги Крестовые походы. Священные войны Средневековья автора Брандедж Джеймс

Враждебный взгляд на Второй крестовый поход Господь попустил западной церкви за грехи ее быть повергнутой в уныние. Появились некие псевдопророки, сыны Велиала и свидетели антихриста, которые совратили христиан пустыми словами. Они заставили самых разных людей

Из книги 500 знаменитых исторических событий автора Карнацевич Владислав Леонидович

ВТОРОЙ КРЕСТОВЫЙ ПОХОД С самого начала Крестовые походы были авантюрой. Огромные разнородные войска под руководством часто враждующих между собой амбициозных королей, герцогов и графов при постоянно убывающем религиозном рвении в тысячах километрах от родины должны

Из книги Подлинная история тамплиеров автора Ньюман Шаран

Глава четырнадцатая. Второй крестовый поход В течение определенного времени правители латинских королевств не уставали говорить всем, кто выказывал желание их слушать, что им нужна помощь, причем не только деньгами, но и воинами. Реакция на это была довольно вялой до 1144

Из книги Крестовые походы автора Нестеров Вадим

Второй крестовый поход (1147–1149) В XII в., когда по соседству с владениями крестоносцев появилось мощное государство Сельджукидов, включившее в себя часть территории Сирии и Месопотамии, ситуация резко ухудшилась. Первым серьезным ударом стало взятие Эдессы эмиром

Из книги Тамплиеры и ассассины: Стражи небесных тайн автора Вассерман Джеймс

Глава XV Второй крестовый поход 1130-е годы являются поворотным моментом в истории Святой Земли. После того как прошло первоначальное воодушевление, последовавшее за победой в Первом крестовом походе, европейцам понадобились более искусные стратегические решения, чтобы

Княжество Антиохия
Иерусалимское королевство Мусульмане : Командующие Людовик VII
Нур ад-Дин Махмуд ибн Занги



Крестовые походы
1-й крестовый поход
Крестьянский крестовый поход
Германский крестовый поход
Норвежский крестовый поход
Арьергардный крестовый поход
2-й крестовый поход
3-й крестовый поход
4-й крестовый поход
Альбигойский крестовый поход
Крестовый поход детей
5-й крестовый поход
6-й крестовый поход
7-й крестовый поход
Крестовые походы пастушков
8-й крестовый поход
Северные крестовые походы
Крестовые походы против гуситов
Крестовый поход на Варну

Второй крестовый поход состоялся в 1147-1149 годах.

Предпосылки

Малая Азия и государства крестоносцев, около 1140 года

Политика христианских правителей на Востоке преследовала ложную цель - уничтожение византийского господства в Азии и ослабление греческого элемента, на который естественно нужно было рассчитывать в деле уничтожения мусульман .

Такая политика привела к тому, что мусульмане, ослабленные и отодвинутые внутрь Азии, вследствие Первого крестового похода , снова усилились и начали из Месопотамии угрожать христианским владениям.

Один из наиболее сильных мусульманских эмиров , эмир Мосула Имад ад-Дин Занги , начал весьма серьёзно угрожать передовым княжествам. В 1144 году Занги произвел сильный натиск, который окончился взятием Эдессы и падением Эдесского княжества .

Это наносило весьма чувствительный удар всему восточному христианству: Эдесское княжество составляло форпост, о который разбивались волны мусульманских набегов, в Эдесском княжестве был оплот, защищавший весь христианский мир.

В то время, когда Эдесса пала под ударами мусульман, другие христианские княжества находились или в стесненном положении, или были заняты вопросами чисто эгоистического характера и поэтому как не могли подать помощи Эдесскому княжеству, так не в состоянии были заменить для христиан его значения.

Идеи Второго Крестового похода дошли не только до Франции, но и сами собой распространились в Германии, что вызвало волну антисемитских настроений. Бернарду Клервоскому пришлось лично явиться за Рейн , чтобы порицать священнослужителей, которые позволили появиться таким настроениям. Во время своего визита в Германию, накануне 1147 года , Конрад III приглашает Бернарда на празднование первого дня Нового года. После торжественной мессы Папа Римский произносит речь, которая убеждает германского императора принять участие во Втором Крестовом походе.

В первой битве (26 октября 1147 года), происшедшей в Каппадокии , близ Дорилея, немецкое войско, застигнутое врасплох, было разбито наголову, большая часть ополчения погибла или была взята в плен, весьма немногие вернулись с королем в Никею, где Конрад стал поджидать французов.

Почти в то самое время, когда Конрад потерпел страшное поражение, Людовик VII приближался к Константинополю. Происходили обычные столкновения между французским войском и византийским правительством. Зная симпатии между Людовиком VII и Рожером II, Мануил не считал безопасным продолжительное пребывание в Константинополе французов. Чтобы поскорее отделаться от них и понудить рыцарей к ленной присяге, царь Мануил употребил хитрость. Между французами был пущен слух, что немцы, переправившиеся в Азию, быстро подвигаются вперед, шаг за шагом одерживают блистательные победы; так что французам нечего будет делать в Азии. Соревнование французов было возбуждено; они требовали переправить их поскорее через Босфор. Здесь уже, на Азиатском берегу, французы узнали о несчастной участи немецкого войска; в Никее свиделись оба короля, - Людовик и Конрад, и решились продолжать путь вместе, в верном союзе.

Второй крестовый поход был значительным событие для XII века. Это переломное событие оказало значительное влияние на взаимоотношения христианского мира со странами Востока. Поскольку объявленная вторая попытка основательно отличалась от первого похода, итоги поражения сказались на влиянии рыцарства в исламских странах. Репутация военачальников оказалась запятнана провальными действиями Конрада III в ходе наступательного марша.

Мотивы начала следующей волны крестового похода

Крестовый поход нельзя рассматривать только как освободительную акцию в пользу христианского мира на Востоке. Это многоплановая акция, которая несла в себе несколько задач. Каждой акции предшествовали конкретные предпосылки. На острие наступления всегда пребывала власть церкви и королевских династий.

Целью организации военной экспансии в иерусалимские земли было:
упрочить церковную власть;
расширить влияние конкретных королевских династий;
достижение расширения земель на восточных территориях;
преумножение количество паствы на Востоке;
захват водораздела, портовых форпостов;
реализация претензий младших сыновей дворянства;
возможность дать обедневшим родам Европы новые источники благосостояния;
укрепление влияния папского престола среди исламских народов;
продвижение католических идей на новые территории.

К началу Второй экспансии на восточные земли в европейских землях происходили значимые события:
1. папа Евгений III стал терять свой авторитет, поскольку в борьбу с властью церкви вступил амбициозный политический деятель Арнольд Брешианский;
2. попытки минимизировать папское влияние на светскую власть нашло отклик в широких массах дворянства;
3. разгоралось противостояние нескольких знатных семей Европы, в частности Вельфы вели активную политику против царствования Конрада III;
4. французское рыцарство обнищало, поскольку полученные от Первого похода средства были пущены на постройку новых имений, закупку земель;
5. произошел третий продовольственный кризис немецких княжеств;
6. засуха в центральный частях Европы 1144 года оказала сильное воздействие на экономику многих государств;
7. в народных массах зрело недовольство политикой церкви по повышению налогов.

Занятые своими внутренними конфликтами папская власть и царские семьи перестали обращать внимание на события в Иерусалимском государстве. Между тем эмир Мосула Имад ад-Дин Занги добился соединения нескольких армий и отвоевал Эдесское княжество. Что пошатнуло влияния христианского рыцарства на этих землях.

События начала похода

Объявление Второго крестового нашествия было проведено под лозунгом освобождения христианских земель на Востоке. Французский монарх Людовик VII взял на себя обязанности инициатора компании по освобождению крепостей крестоносцев. Французская корона полностью приняла на себя финансирование предприятия.

Римский папа Евгений III увидел в этом действии возможность вернуть утраченные позиции. Он дал благословение на ведение боевых действий, в том числе выдал распоряжение ордену госпитальеров сопровождать войска в победном марше.

Присоединившийся Конрада III объединил несколько армий немецкий и австрийских вельмож. Подавая пример остальному рыцарству Европы присоединится к военной компании. В поддержку своих действий монарх развернул агитационную акцию на своих землях, которое достигло своего пика с 1147 года. Рост популярности идеи военного наступления повлияло на политику аппозиции, на время отступившей со своими претензиями.

Продвижение по территории Византийской империи

Несмотря на многочисленную поддержку духовенства и знатных домов, крестовый поход был подготовлен намного слабее первой акции. Все наступление имело более хаотичный характер, поскольку действия руководящего состава часто были не согласованы, это нашло свой отклик в дальнейшем течении событий.

Первоначальные действия Конрада III имели успех на Европейских территориях. В 1147 году его войска начали продвижение через территорию Венгрии. Владыка Роджер II Сицилийский оценив возможные выгоды предприятия решил внести свой вклад в общее дело. Если бы с его стороны не было предпринято конкретных действий, венгерское государство могло оказаться в изоляции.

Желая взять инициативу во Второй волне рыцарского движения он обратился к Людовику VII апеллируя к ранее принятому с короной Франции соглашению о ведении действий через итальянские земли. Со своей стороны Роджер II предоставлял эскадрилью для транспортировки элитных рыцарских войск водными путями.

Раскол двух потоков военной силы привел к тому, что продвижение войск по суше встретило активное сопротивление на тюркских землях. Помимо этого благодаря заключению союза султана Мануила с турками-сельджуками повлияло на его политику в отношении христианского рыцарства. Без поддержки местными властями произошло кардинальное перераспределение акцентов силы в происходящих событиях.

Причины провала Второго крестового похода

Второе освободительное вторжение захлебнулось по нескольким причинам. Этим предпосылкам предшествовало беспечное отношение к власти тюркских правящих семей. После активного наступление предыдущего крестового похода султаны сделали свои выводы.

Наиболее значимыми событиями в переломе наступления оказались:
заключение мирного соглашения султана Мануила с турками-сельджуками в пользу расширения влияния Константинополя;
монарх Роджер II Сицилийский вступил в союз с египетским султаном, желая сберечь свое влияние на восточных землях;
эмир Мосула Имад ад-Дин Занги смог реабилитировать свое имя захватом ранее утраченных территорий;
восшествие на престол Иерусалима императрицы Мелисенды, заменившей своего покойного мужа Фулька, чье правление не имело достаточного подкрепления среди знатных родов.

Таким образом против новой освободительной войны сложились несколько союзов, а так же произошло перераспределение политического влияния.

Итоги предприятия

Крестовое вторжение было подавлено. Французская пешая армия отправившаяся через материк встретила активное сопротивление. Большие потери обескровили эту линию атаки. При этом различные политические силы в тылу направили волну неодобрения на действия Конрада III подстегиваемые правящими семьями Западной Европы.

Растянувшийся на длительное время поход стал убыточным предприятием, поскольку королевские армии не встречали поддержки местного населения. Политические интриги Роджер II и духовенство сыграло свою роль.

Во время Второй волны силы наступления разделились. Людовик VII получал активную поддержку со стороны правителя Антиохии Раймунда. В то время как Конраду III пришлось выдерживать нападки со стороны мусульман и давление со стороны европейских семей. Бои за каждый опорный пункт нанесли настолько сильный урон, что армиям пришлось отступить обратно в родные земли. Таким образом, из-за не слаженности действий и постоянных интриг крестовый поход был обречен на провал всего предприятия.

ГЛАВА III.

ВТОРОЙ КРЕСТОВЫЙ ПОХОД.

Политика христианских швей на Востоке преследовала ложную цель—уничтожение Византийского господства в Азии и ослабление того элемента, на который естественно нужно было рассчитывать в деле уничтожении мусульман. Такая политика привела к тому, что мусульмане, ослабленные и отодвинутые внутрь Азии вследствие первого крестового похода, снова усилились и начали из Месопотамии угрожать христианским владениям. Один из наиболее сильных мусульманских эмиров, эмир Моссула-Имад-эд-дин Зенги, начал весьма серьезно угрожать передовым княжествам. В 1144 г. Зенги сделал сильный натиск, который окончился взятием Эдессы и падением Эдесского княжества. Это наносило весьма чувствительный удар всему восточному христианству: Эдесское княжество составляло форпост, о который разбивались волны мусульманских приливов, в одесском княжестве был оплот, защищавший весь христианский мир. В то время, когда Эдесса пала под ударами мусульман, другие христианские княжества находились или в стесненном положении, или были заняты вопросами чисто-эгоистического характера и поэтому как не могли подать помощи Эфесскому княжеству, так не в состоянии были заменить для христиан его значения. В Иерусалиме незадолго перед тем умер король Фудько, тот самый, который соединил интересы иерусалимского княжества с интересами своих французских владений. После его смерти, во главе королевства стала вдова, королева Мелизинда, опекунша Балдуина III; непокорность вассальных князей отняла у нее всякую возможность и средства даже для защиты собственных владений—Иерусалим

находился в опасности и не мог подать помощи Эдессе. Что касается Антиохии, то князь Раймунд завязал несчастную войну с Византией, кончившуюся для него полною неудачею,—и таким образом также не мог подать помощи Эдессе.

Слух о нападении Эдессы произвел сильное впечатление на Западе, и в особенности во Франции. Франция во весь период крестовых походов отличалась своею отзывчивостью к интересам христиан на Востоке; ив Франции всего больше шло на Восток рыцарей; Франция более других европейских государств чувствовала связи с Востоком, ибо в Эдессе, Иерусалиме, Триполи сидели князья французского происхождения.

И, тем не менее, для поднятия нового крестового похода в западной Европе не представлялось благоприятных условий. Прежде всего, во главе римской церкви было лицо, которое далеко не могло равняться с современником первого похода. К 1144 году на римском престоле сидел Евгений III , человек, не отличавшийся ни большой силой воли, ни энергией, ни умом, не имевший широких политических взглядов. Евгению ΙΙΙ предстояло бы, пользуясь властным положением церкви, принять под свою руку дело защиты восточноазиатских княжеств, но к этому времени положение папы, даже в самой Италии, было далеко не властное, римский престол был жертвою партии. Евгений III недавно успел победит антипапу, нуждался в помощи Германского короля и настоятельными просьбами призывал его в Италию. Кроме того ему угрожало в Риме новое направление, в конец ниспровергавшее авторитет его. В Риме действовал проповедник, представитель философско-политического направления, Арнольд Брешианский, ученик Бернарда, аббата Клерво. Как Арнольд Брешианский, так и его знаменитый учитель происходили ив известной монашеской конгрегации монастыри Клюни и были выразителями идей, распространяемых этим монастырем. Арнольд столько же был политик-философ, сколько и проповедник. Его политические взгляды были основаны на демократическом принципе. Он боролся всеми силами своего красноречия и влияния против светской власти папы и против злоупотреблений, вкравшийся в

церковный строй того временя. За Арнольдом следовал целый ряд проповедников-монахов, распространявших те же идеи. Проповедь Арнольда подняла целую бурю против папы. К тому же времени городовое движение, с его демократическим характером, особенно энергично охватило Италию. Во главе городов стоят не архиепископ, не светские феодалы и дворяне, а народ; воскресла и древняя форма правления—сенат и народ, воскрес даже античный термин «senatus populusque Romanus » . Вместо устарелого устройства, вместо вассалитета и сюзеренитета выдвигаются коммуны, которые в высшей степени неблагосклонно относятся к духовным князьям. Германский король Конрад III поставлен был также в затруднительные обстоятельства борьбой е Вельфами; он в свою очередь выжидал поддержки из Рима, надеясь, что папа пришлет ему корону и тем укрепит его шаткое положение на троне. Таким образом нельзя было надеяться, что папа или король примет на себя инициативу второго крестового похода. Этой инициативы нужно было искать в другом месте.

своего воспитателя и советника, который, не отговаривая короля от доброго намерения, посоветовал принять все меры, чтобы обеспечить должный успех предприятию. Людовик пожелал узнать настроение народа и духовенства. Духовная полянка XII стол. находилась в руках Св. Бернарда, аббата недавно основанного монастыря Клерво. Личность Бернарда в высшей степени импозантная и авторитетная. Величественная фигура, изможденное лицо, пылкая огненная речь—все это доставляло ему непобедимую силу и громадное влияние, пред которым никто не мог устоять. Бернард был уже хорошо известен во всей Европе; он не раз являлся в Риме решителем дела того или другого папы. Ему не раз уже предлагали епископские и архиепископские места, но он всегда отказывался от повышений и этим еще более выигрывал в главах своевременников; он был самый резкий противник Абеляра, неблагосклонно относился к проповедям и действиям своего ученика Арнольда Брешианского. К этому авторитету, как к нравственной силе, обратился французский король, прося Бернарда принять участие в деле поднятия Европы к крестовому походу: Бернард не принял на свою ответственность такого важного дела; он дал совет обратиться к нале. Евгений ΙΙΙ одобрил план короля и поручил св. Бернарду проповедь о крестовом походе, снабдив его воззванием к французскому народу. В 1146 г. св. Бернард присутствовал на государственном собрании в Бургундии (Везеле), он сел рядом с королем Людовиком, надел на него крест и произнес речь, в которой приглашал вооружиться на защиту Гроба Господи против неверных. Таким образом с 1146 г. вопрос о крестовом походе был решен с точки зрения французов. Южная и средняя Франция двинула многочисленную армию, которая была вполне достаточна для того, чтобы дать отпор мусульманам;

именно в антисемитическом движении. Слухи об этом дошли св. Бернарда и были весьма неприятны для него и требовали, по его мнению, его личного присутствия в этой стране. Явившись за Рейн, св. Бернард сурово порицал духовных лиц, не сдерживавших своим авторитетом страстей народных; но он не ограничился этим и пошел дальше. Он задумал привлечь к крестовому походу Германию, которая могла внести в это движение новые элементы, не гармонировавшие с теми, которые были во Франции. Конрад III до прибытия св. Бернарда не обнаруживал склонности подняться на защиту св. мест. Аббат Клерво знал настроение Конрада и задался мыслью обратить его.

Обращение Конрада произошло при картинной обстановке. Накануне 1147 г. Бернард был приглашен отпраздновать вместе с Конрадом первый день Нового года. После торжественной мессы Бернард произнес речь, которая обладала такою силою и влиянием на умы, что для слушателей она казалась словом, исходивших из уст Самого Спасителя. Очертив в высшей степени яркими красками бедственное положение христиан на Востоке, он от лица Самого Спасителя обратился со следующей речью к Конраду: «О, человек! Я дал тебе все, что я мог дать: могущество, власть, всю полноту духовных и физических сил; какое-же употребление ты сделал из всех этих даров для службы Мне? ты не защищаешь даже того места, где Я умер, где Я дал спасение душе твоей; скоро язычники распространятся по всему миру, говоря, где их Бог » .—«Довольно! воскликнул король, проливая слезы: я буду служить Тому, Кто искупил меня». Победа Бернарда была решительна над неподатливостью немцев, над нерешительностью Конрада.

Решение Конрада III участвовать во втором крестовом походе отозвалось весьма живо во всей германской нации. С 1147 г. и в Германии началось такое же одушевленное общее движение, как во Франции. Само собою разумеется, что это дело лично для славы Бернарда в высшей степени было заманчиво; по всей Германии ходили рассказы о силе и влиянии слова его, о его решительной победе над королем, увеличивая славу его подви-

гов, поднимая его авторитет в глазах современников. Но привлечение немцев к участью во втором крестовом походе было в высшей степени вредно для исхода второго крестового похода. Участие Германцев «меняло дальнейший ход всего дела и привело к тем печальным результатам, которыми окончился второй крестовый поход.

В XII стол. большое значение для успеха всех внешних политических предприятии имели союзы, симпатии или антипатии государств. Французская нация, во главе своего короля, выставила значительные силы. Как сам король Людовик VII, так и феодальные французские князья выказали много сочувствия делу второго крестового похода; собрался отряд, численностью до 70 тысяч. Цель, которую предстояло достигнуть второму крестовому походу, была ясно намечена и строго определена. Задача его состояла в том, чтобы ослабить моссульского эмира Зенги и отнять у него Эдессу. Эту задачу успешно выполнило бы и одно французское войско, состоявшее из хорошо вооруженной армии, которая по пути увеличилась вдвойне приставшими добровольцами. Если бы крестоносное ополчение 1147 г. состояло ю одних французов, оно направилось бы другим путем, более кратким и более безопасным, чем тот, который оно «брало под влиянием Германцев. Французы в политической системе той эпохи представляли нацию совершенно обособленную, которая своими ближайшими интересами склонялась к Италии. Сицилийский король Рожер II и французский король находились в близких отношениях. Вследствие этого для французского короля всего естественнее было «брать путь чрез Италию, откуда он мог, воспользовавшись норманнским флотом и также флотом торговых городов, которые, как мы видели раньше, явились такими энергичными помощниками в первом крестовом походе, удобно и скоро прибыть в Сирию. Этот путь представлялся более кратким и удобным уже потону, что он приводил крестоносцев не во враждебные владения мусульман, а в те земли Сирии и Палестины, которые принадлежали уже христианам, этот путь, следовательно, не только не требовал бы от крестоносного ополчения никаких жертв, а напро-

тив обещал ему вполне благоприятные результаты. Кроме того, путь через южную Италию имел за собой еще то преимущество, что к ополчению мог присоединяться и Сицилийский король. Людовик VII, снесшись с Рожером II, готов был двинуться черев Италию.

Германский король был носителем совершенно противоположных политических идей. Постоянное стремление германской нации завладеть южной Италией ставило каждого германского короля в необходимость считать до тех пор свою задачу неоконченною, пока он не побывал в Италии и в Риме, не получил от папы императорской короны, а от итальянского населения присяги на верность. С этой стороны стремления германских королей угрожали прямо интересам норманнского элемента в Южной Италии и в данную минуту интересам сицилийского короля Рожера II . Сила сицилийского короля была обусловлена слабым влиянием в Италии германского императора. Естественно, что Рожер II был далеко не в благоприятных отношениях с императором; между двумя народностями германской и норманнской не могло быть союза. Но в рассматриваемую эпоху было дело гораздо хуже. Конрад менее всего задавался целью заключать союзы с западноевропейскими державами; напротив, незадолго перед тем, он заключил союз с Византией. В союзе германского короля с византийским императором таилось осуществление той задачи, которую старался выполнить еще Алексей Комнин во время первого крестового похода: германскому королю и византийскому царю представлялась полная возможность взять в свои руки крестоносное движение и повести его к осуществлению евоих задач. Участие французского короля во втором крестовом походе усложняло и затрудняло разрешение этой задачи; но тем не менее у Конкрада ΙΙΙ и Мануила Комнина оставалась полная возможность сообща направить движение к общехристианской цели и играть в этом движении главную заправляющую роль.

Когда поднялся вопрос о пути и средствах движения, Германский король предложил избрать тот путь, которым шли и первые германские крестоносцы—на Венгрию, Болгарию, Сербию, Фракию и Македонию. Германцы настаивали на том, чтобы и

французский король двинулся этим путем, мотивируя свое предложение тем, что лучше избегать разделения сил, что движение черев владения союзного и даже родственного с германским королем государя вполне обеспечено от всякого рода случайностей и неожиданностей и что с византийским царем начаты по этому вопросу переговоры, в благоприятном результате которых Конрад не сомневался.

Летом 1147 г. началось движение через Венгрию; Конрад шел впереди, месяцем позже шел за ним Людовик.

Рожер Сицилийский, который ранее не заявлял намерения участвовать во втором крестовом походе, но который, однако не мог оставаться равнодушным к исходу его, потребовал от Людовика исполнения заключенного между ними договора — направить путь через Италию. Людовик долго колебался, но уступил союзу с германским королем. Рожер понял, что если бы он теперь и принял участие в походе, то положение его было бы вполне изолированным. Он снарядил корабли, вооружился, но не для того, чтобы оказать помощь общему движению; он начал действовать на собственный страх сообразно норманнской политике относительно Востока; сицилийский флот стал грабить острова и приморские земля, принадлежащие Византии, берега Иллирии, Далмации и южной Греции. Опустошая византийские владения, сицилийский король завладел островом Корфу и в то же время, чтобы с успехом продолжать свои морские операция против Византии и чтобы обеспечить себя со стороны африканских мусульман, заключил с последними союз.

Таким образом, крестоносное движение в самом начале было поставлено в самое неблагоприятное положение. Западный король, с одной стороны, делает нападения на византийские владения в то самое время, когда крестоносцы подходили к Константинополю; с другой стороны составился союз христианского короля с мусульманами, союз прямо враждебный успеху крестовых походов. Политика норманнского короля тотчас отозвалась на отдаленном востоке. В крестовом ополчении участвовала масса людей, которые не желали подчиняться германскому и французскому королям,

не признавая над собой никакого авторитета. Как бы не желали короли благополучно довести свое войско до Константинополя, не возбуждая ропота в туземном населении грабежами и насилиями, им было трудно удержать порядок и дисциплину в своем войске: добровольцы, приставшие к ополчению, отделяясь от войска, грабили, наносили оскорбления и насилия жителям. Это не могло не посеять недоразумений между византийским царем и германским королем, начались взаимные неудовольствия и упреки в неисполнении договоров и конвенций. Во Фракии дошло даже до открытых столкновений. Крестоносцы жаловались на то, что им несвоевременно доставлялся съестные припасы и фураж; византийцы обвиняли крестоносцев в грабеже. Хотя византийский царь был уверен в расположении к себе Конрада, но для него не было тайной отсутствие дисциплины в крестовом войске и слабый авторитет короля. Царь Мануил боялся, что Конраду не удастся обуздать буйную и не покорную толпу, что эта толпа, жадная к наживе, может начать в виду Константинополя грабежи и насилия и вызовет серьезные смуты в столице. Понтону Мануил старался отстранить крестоносное ополчение от Константинополя и советовал Конраду переправиться на азиатский берег у Галлиполи. Это было бы действительно лучше, ибо предупредило бы много различных недоразумений и стычек. Но крестоносцы силой пробились к Константинополю, сопровождая свой путь грабежами и насилиями. В сентябре 1147 г. опасность для Византии со стороны крестоносцев была серьезна: у стен Константинополя стояли раздраженные германцы, предававшие все грабежу; через две-три недели нужно было ожидать прибытия французских крестоносцев; соединенные силы тех и других могли угрожать Константинополю серьезными неприятностями. В то же время до византийского царя доходили известия о взятии Корфу, о нападениях норманнского короля на приморские византийские владения, о союзе Рожера II с египетскими мусульманами.

Под влиянием грозившей со всех сторон опасности, Мануил сделал шаг, который в самок корне подрывал предположенные вторым крестовым походом задачи и цели, он

заключил союз с турками-сельджуками; правда, это не был союз наступательный, он иметь целью обезопасить империю и пригрозить латинянам на случай, если бы последние вздумали угрожать Константинополю. Но, тем не менее, этот союз имел весьма важное значение в том отношении, что он давал понять сельджукам, что им придется считаться только с одним западным ополчением. Заключая этот союз с иконийским султаном, Мануил давал понять, что он не смотрит на сельджуков, как на врагов. Оберегая свои личные интересы, он умывал руки, предоставляя крестоносцам действовать на собственный риск собственными силами и средствами. Таким образом, против крестового ополчения составилось два христианско-мусульманских союза; один—прямо враждебный крестоносному ополчению—это союз Рожера II с египетским султаном, другой союз византийского царя с иконийским султаном—был не в интересах крестового похода. Все эго было причиной тех неудач, которыми закончился второй крестовый поход.

Мануил не считал безопасным продолжительное пребывание в Константинополе французов. Чтобы поскорее отделаться от них и понудить рыцарей к ленной присяге, царь Мануил употребил хитрость. Между французами был пущен слух, что немцы, переправившиеся в Азию, быстро подвигаются вперед, шаг за шагом одерживают блистательные победы, так что французам нечего будет делать в Азии. Соревнование французов было возбуждено; они требовали переправить их поскорее через Босфор. Здесь уже, на Азиатском берегу, французы узнали о несчастной участи немецкого войска; в Никее свиделись оба короля — Людовик и Конрад и решились продолжать путь вместе, в верном союзе.

Так как путь от Никеи до Дорилея был покрыт трупами и облит христианскою кровью, оба короля желали избавить войско от тяжелого зрелища и потому направились обходным путем, на Адрамитий, Пергам и Смирну. Путь этот был чрезвычайно трудный, замедлявший движение войска; выбирая этот путь, короля надеялись встретить здесь менее опасностей со стороны мусульман. Надежды их, однако, не оправдались: турецкие наездники держали в постоянном напряжении крестоносную армию, замедляли путь, грабили, отбивали людей и обоз. Кроме того, недостаток съестных припасов и фуража заставил Людовика бросать массу вьючных животных и багажа. Французский король, не предвидя всех этих затруднений, взял с собою многочисленную свиту; поезд его, в котором участвовала и его супруга Элеонора, был в высшей степени блистательный, пышный, не соответствовавший важности предприятия, соединенного с такими затруднениями и опасностями. Крестоносное ополчение двигалось очень медленно, теряя на своем пути массу людей, вьючного скота и багажа.

В начале 1148 г. оба короля прибыли в Ефес с жалкими остатками войска, тогда как при переправе ополчения через Босфор, Византийцы, конечно преувеличено, насчитывали его до 90 тысяч. В Ефесе короли получили от византийского императора письмо, в котором последний приглашал их в Кон-

стантинополь отдохнуть. Конрад отправился морским путем в Константинополь, а Людовик, с большим трудом добравшись до приморского города Аттахии, выпросил у Византийского правительства кораблей и с остатками войска в марте 1148 г. прибыл в Антиохию. Рассказанными событиями, можно сказать, исчерпывается весь результат второго крестового похода; громадные армии королей растаяли под ударами мусульман; а короли—французский и немецкий, соединявшиеся для одной цели, скоро разошлись и стали преследовать противоположные задачи.

Раймунд Антиохийский принял французов очень радушно: последовал ряд празднеств и торжеств, в которых французская королева Элеонара играла первенствующую роль. Не замедлила проявиться интрига, которая не осталась без влияния на общий ход дел; Элеонора вступила в связь с Раймундом. Само собою разумеется, Людовик чувствовал себя оскорбленным, униженным, он потерял энергию, воодушевление и охоту вести начатое дело. Но были обстоятельства, которые еще хуже отозвались на деле второго крестового похода. Пребывание Конрада III в Константинополе в зиму 1147 —1148 г. сопровождалось охлаждением между ним и византийским императором. Весною 1148 г. Конрад отправился из Константинополя, в Малую Азию, но только не в Антиохию для соединения с французским королем, а прямо в Иерусалим. Как для Раймунда, так и для Людовика было в высшей степени неприятно известие, что Конрад оставил задай крестового похода и предался интересам иерусалимского королевства. Балдуин III , король Иерусалима, побудил Конрада стать во главе войска, которого Иерусалимское королевство могло выставить до 50 тысяч, и предпринять поход против Дамаска. Это предприятие следует считать в высшей степени неверным и ошибочным, да оно и не входило в виды 2-го крестового похода. Движение против Дамаска в интересах иерусалимского княжества окончилось весьма печальными результатами. В Дамаске, правда, находилась довольно грозная сила; но весь центр тяжести мусульманского востока, вся сила, и опасность для христиан сосредоточивались в это время не в Да-

маске, а в Моссуле. Эмир моссульский Зенги, а не другой кто завоевал Эдессу и угрожал остальным христианским владениям. После смерти Зенги в Моссуле сидел сын его Нуредин (Нур-эд-дин), который приобрел весьма крупную, хотя и печальную известность в восточных христианских летописях, как самый непримиримый и грозный враг Антиохии и Триполи. Само собою разумеется, что если его не ослабили в 1148 г., он впоследствии мог сделаться грозною, роковою силою для всего восточного христианства. В Иерусалиме этого не поняли. Немецкий король стал во главе 50-ти тыс. армии и направился против Дамаска. Это вызвало антихристианскую коалицию; эмир Дамаска заключил союз с Нуредином. Политика христиан на востоке в данное время, когда у них не было значительных военных сил, должна была быть очень осторожна; входя в борьбу с каким-бы то ни было мусульманским центром, христиане должны были быть, наверное, чтобы не поднимать против себя коалиций со стороны мусульман. Между тем Конрад и Балдуин ΙΙΙ шли с закрытыми глазами и не озаботились ознакомиться с местными условиями. Дамаск оказался укрепленным сильными стенами и защищенным значительным гарнизоном; осада Дамаска, требовала продолжительного времени и значительных усилий. Христианское войско направило своя силы против той части города, которая казалась более слабой. Между тем в лагере распространились слухи, что с севера на выручку Дамаска идет Нуредин. Конрад с горстью немцев не терял надежды на сдачу Дамаска. Но в лагере христиан составилась измена, которая, впрочем, еще недостаточно выяснена, хотя об ней упоминается у многих летописцев. Будто-бы Иерусалимский король, патриарх и рыцари, подкупленные золотом мусульман, распространили слухи, что Дамаск непобедим с той стороны, с которой подошли к нему крестоносцы. Вследствие этого осаждающие перешли на другую сторону города, которая была действительно неприступна. Проведя довольно продолжительное время в бесполезной осаде, угрожаемые с севера Нуредином, христиане должны были отступить от Дамаска, не достигнув ничего. Эта неудача тяжело

отозвать на рыцарском короле Конраде и на всем войске. Не было охотников продолжать дело второго крестового похода, т. е. идти дальше на север и в союзе с Антиохией вести войну против главного врага—эмира моссульского. Энергия и рыцарский энтузиазм Конрада ослабели, и он решил вернуться на родину. Осенью 1148 г. на византийских кораблях он прибыл в Константинополь, а оттуда в начале 1149 г. возвратился в Германию, не сделав в сущности ничего для дела христиан на востоке, а, напротив, обесславив себя и немецкую нацию.

Людовик VII, как человек молодой, с большим рыцарским энтузиазмом, не решился, подобно Конраду, бросить так скоро начатого им дела. Но в то же время, при затруднительности положения, он не решился на энергические меры. В его свите нашлись лица, которые не считали оконченную задачу крестового похода, и считая возвращение назад делом унизительным для рыцарской чести, советовали ему оставаться в Антиохии и ждать подкрепления, т. е. прибытия новых сил с Запада для выручки Эдессы. Но были и такие, которые указывая на пример Конрада, уговаривали короля возвратиться на родину; Людовик VII поддался влиянию последних и решился возвратиться. В начале 1149 г. он на норманнских кораблях переправился в южную Италию, где имел свидание с норманнским королем и осенью 1149 г. прибыл во Францию.

Таким образом, второй крестовый поход, который казался таким блистательным, так много обещавшим в начале, сопровождался вполне ничтожными результатами. Мусульмане не только не были ослаблены, а напротив, нанося христианам одно поражение за другим, уничтожая целые крестоносные армия, получили большую уверенность в собственных силах, энергия их увеличилась, у них зародились надежды на уничтожение христианского элемента в Малой Азии. На Востоке происходили резкие столкновения между немецким и романским элементом. Немецкое войско; в глазах других наций было принижено своими роковыми неудачами. Уже после поражения Конрада III , немцы служили предметом насмешек для французов; следовательно, второй по-

ход показал, что совместные действия французов и немцев на будущее время невозможны. Этот поход обнаружил также рознь между палестинскими и европейскими христианами. Для восточных христиан 50-ти-летнее пребывание среди мусульманского элемента не прошло бесследно в культурном отношении. Таким образом, между поселившимися в Азии европейцами и прибывавшими сюда из Европы новыми крестоносцами обнаружилась принципиальная рознь; они взаимно стали не понимать друг друга. Меркантильный характер, подкуп, распущенность, разврат сделались отличительною чертою нравов палестинских христиан.

Неудача второго крестового похода сильно отозвалась на французской нации, в памяти которой долго сохраняется отзвук этой неудачи. Она должна была лечь пятном на чести церкви, в особенности она подорвала авторитет св. Бернарда, а также и папы: Бернард поднял массы народа, он называл крестовый поход делом, угодным Богу, предсказывал хороший исход. После позорных неудач поднялся сильный ропот против Бернарда: Бернард не пророк, говорили, а лжепророк; а папа, давший свое благословение, не представитель церкви, а антихрист. Папа сваливал всю ответственность на Бернарда, последний говорил, что он действовал по приказанию папы.

В высшей степени, интересна тенденция, возникающая к этому времени среди романских народов: стали взвешивать, особенно французы, обстоятельства первого и второго походов, стали доискиваться, какие были недостатки их организации и причины неуспеха. Вывод был простои: нельзя достигнуть цеди походов потому, что на дороге стояло схизматическое византийское царство, сначала нужно уничтожить это препятствие. Эта тенденция, возникающая в половине XII века, приобретает затем все более и более сторонников на западе. Благодаря постепенному распространению этой идеи в массы народа, четвертый крестовый поход, в котором участвовали венецианцы, норманны и частью французы, направляется не прямо на Восток, а на Константинополь и достигает блистательного результата; он кончился взятием Константинополя и подчинением Византии латинскому элементу.

Результатом второго похода был огорчен в особенности молодой Людовик VII. Возвратившись на родину, Людовик пришел к сознанию необходимости поправить свою ошибку, смыть пятно со своего имени. Составлен был собор, на котором снова подвергся обсуждению вопрос о новом походе м, что очень удивительно, нашлась опять масса людей, которые, объятые религиозным энтузиазмом, вновь готовы были идти в Св. Землю. Случилось нечто еще более удивительное: на собор явился и св. Бернард и стал говорить, что предстоящий поход будет уже удачен. На соборе стали раздаваться голоса, что недавний поход был неудачен потому, что не поставили во главе его св. Бернарда. Явилось предложение поручить ему ведение нового похода. Папа принял весть об этом несочувственно. Он назвал самого Бернарда безумцем, а в официальном документе характеризовал подобное отношение к делу, как глупость. После этого и Людовик несколько охладел к задуманному походу.

Из детальных черт нужно указать еще два момента, относящиеся ко второму крестовому походу, которые показывают, что в 1149 г. религиозная идея похода совершенно отступает на задний план. Если во время первого крестового похода в некоторых князьях еще было видно религиозное воодушевление, то теперь оно совершенно падает. К эпохе второго крестового похода относятся два похода, стоящие совершенно отдельно от главного движения. Когда началось движение в Св. Землю во второй раз, некоторые северо-германские князья, как Генрих Лев, Альбрехт Медведь и другие князья, сообразили, что не имеют надобности искать борьбы с неверными на отдаленном Востоке, что рядом с ними есть масса вендов, языческих народов славянского происхождения, которые до сих пор не принимали к себе христианских проповедников. Северогерманские князья снеслись с Римом, и папа разрешил им направить свое оружие против славян. Ближайшие лица—Генрих Лев и Альбрехт Медведь были местные графы, князья саксонские. Задача саксонского племени, начиная с Карла Великого, заключалась в культурной и религиозной борьбе со славянским элементом, сидев-

шим между Эльбой и Одером. Трудно сказать, чтобы эта борьба, направлявшаяся за Эльбу и Одер, велась, исключительно в интересах религиозных. Она имела в виду также и цели чисто экономического характера; саксонские князья стремились приобрести новые земли для колонизации и тем способствовать распространению немецкого элемента да Востоке. Раз земля завоевана, является правитель области — маркграф, являются миссионеры и колонисты. Альбрехт Медведь был маркграф Бранденбурга, возникшего на славянских землях. Для похода на славян составилась армия, доходившая до 100 тысяч человек. Представителем вендских славян был в то время князь Бодричей Никлот, который ног оказать немцам лишь слабое сопротивление. Результатом похода, одобренного церковью, сопровождавшегося страшными жестокостями, убийствами и грабежом, было то, что немцы приобрели еще более прочное положение в славянских землях. Второй момент, о котором мы упомянули, заключается в следующем. Часть норманнских, французских и английских рыцарей была занесена бурею в Испанию. Здесь они предложили Альфонсу, Португальскому королю, свои услуги против мусульман и в 1148 г. захватали Лиссабон. Многие из этих крестоносцев остались навсегда в Испании, и только очень незначительная часть направилась в Св. Землю, где принимали участие в неудачном деде против Дамаска.

Страница сгенерирована за 0.01 секунд!